Пророчица святой горы - страница 8
На другое утро находили на том же месте пустые чашки и тарелки, которые жертвующие могли убрать назад.
— Я проглядываю теперь священные чары, — сказал Клаус самому себе. — Под этой будто бы тысяче- или стотысячелетней пророчицей, скрывается какая-нибудь старая женщина, которая превратностями судьбы сюда заброшена и поддерживающая таким образом свою жизнь. Весьма понятно, что она не хочет показываться, дабы не увидели, что она такая же смертная и, возможно, даже не из племени мавров. «Жертвы» алкавших ее мудрости и защиты не что иное, как простые средства для жизни старухи.
По-видимому, ни один европеец не ступил еще на «Священную гору», иначе он бы исследовал эту тайну. Легенда, образовавшаяся вокруг этой таинственной старушки, пугала только туземное суеверное население.
— Я должен разрешить эту загадку. Может быть, я освобожу несчастную женщину из ее позорного рабства; потому что она наверное не избрала добровольно это одиночество на Джебль-Сагру.
Однако любопытство Штертебекера разузнать эту тайну еще должно было выдержать тяжелое испытание, так как дорога туда была очень длинная и в высшей степени опасная.
Она вела вдоль бездонных пропастей, в которых глаз странника с трудом мог видеть на страшной глубине ленящийся бурный поток.
Но чем более взбирались наверх, эти воды казались еще горячей, потому что пары становились более и гуще.
Не дороге также встречались небольшие ключи этой горячей воды.
О съестном заботился Самбо. Это было тем удивительнее, что эта гористая местность почти лишена была растительности.
Только в некоторых местах видны были кактусы, прилепившиеся на каком-нибудь краю скалы, по временам совсем недоступным.
Самбо не упустил случая и собирал все эти плоды пустыни в взятый с собою из лодки мешок.
При кушанье они очищались от шипов и представляли тогда очень лакомое блюдо. Обильный сок, наполнивший их, был одновременно и напитком для странника, потому что найденная вода была почти кипучая.
Три дня ходили Штертебекер и Самбо по этой скалистой пустыне. На ночь они устраивались где-нибудь в пещере, или же просто под открытым небом. Ночи хотя были холодные, но сухие, — здесь дождя не бывало.
Когда на четвертое утро рассеялся туман, Штертебекер увидел грандиозное зрелище!
При выходе из тесного ущелья увидел он святую гору. Собственно это не была гора, а целое нагромождение горных масс колоссальной вышины.
Вершины этой громады не видно было, она исчезала в облаках.
Вся эта гора казалась раскаленной огнем. Нет, она казалась самой огненной массой; она была похожа на раскаленное железо, но еще интенсивнее, пурпурнее, можно даже сказать, кроваво-краснее.
Самбо упал на землю и приложился к ней лбом три раза. Тогда он хотел идти дальше, но вдруг остановился, когда заметил, что Штертебекер не сделал того же.
Поэтому он просил своего господина также пасть на колени и выразить святой горе свой саалам (привет), а Штертебекер, внутренно усмехаясь, исполнил его просьбу. Зачем ему было задеть духовную струну этого мальчика, считавшего свой салаам необходимым религиозным обрядом.
С большим удивлением, однако, заметил Штертебекер в стороне от святой горы на большой равнине многочисленные палатки, между которыми, насколько зрение позволяло, казалось, шли какие-то военные приготовления.
— Что это там такое? — спросил он Самбо. — Я думал найти тут совершенную пустыню, а вижу большой военный лагерь, содержащий, армию, выступающую в поход.
Негритянский мальчик также был не менее удивлен.
— О, большое, большое чудо! Наверно делала мудрая Мириам! Сиди-Могамет сам этого не может.
— Как? Старая женщина составила это войско? Как это возможно? Объясни мне.
— Мудрая Мириам все может, все! Сиди-Могамед бежал сюда от Мулей-Сулеймана. С ним было мало друзей. Но мудрая Мириам оракулом возвестила, что кровавый Мулей-Сулейман не долго будет господствовать. Аллах хочет, чтобы Сиди-Могамед опять сделался султаном. Вот и стали приходить шейхи и приносили магаллу. Стали собираться воины. Самбо знал, но не ожидал, что так много очень. О, кровавый Мулей-Сулейман будет дрожать, он будет идти в Джегенну. Мулей-Сулейман нехороший человек. Поэтому не приходит в Джеблы-Сагру, потому боится, упадет в горячую воду.