Прорыв на Харбин - страница 7

В сентябре 1929 года, после сдачи экзаменов, нас распределили по частям. Меня назначили политруком пулеметной роты в стрелковый полк 4-й Туркестанской дивизии, дислоцировавшийся в Ленинграде. Получив документы, отправился в казармы туркестанцев, представился командованию. В понедельник должен был выйти на работу, но в воскресенье вечером меня опить вызвали к начальнику Военно-политических курсов. Вхожу в кабинет, там сидят кроме начальника курсов еще два политработника — один с двумя ромбами на петличках гимнастерки, другой — с тремя. Старший из них спросил меня:

— Вы, конечно, знаете, что китайские милитаристы уже давно устраивают военные провокации на линии Китайско-Восточной железной дороги и наших границах?

— Знаю.

— Ваше назначение в четвертую Туркестанскую отменяется, — продолжал он. Документы у вас при себе? Хорошо. Вот вам новое предписание. Вы назначены политруком батареи в тридцать шестую Забайкальскую стрелковую дивизию, в сто седьмой Владимирский стрелковый полк.

— Есть, в сто седьмой Владимирский! — ответил я. Он вручил мне билет на читинский поезд, на вторник, спросил:

— Все ясно, товарищ Белобородой?

— Так точно!..

За Читой поезд свернул на юг, к границе. На месте дислокации полка я уже не застал, он выступил в район, хорошо известный всем старым дальневосточникам, — станция Мациевская, разъезд «86-й километр». Разъезд стоял на самой границе, по ту сторону которой, на китайской территории, находилась станция Маньчжурия, а еще далее город и станция Чжалайнор. На 86-м километре, в отцепленном вагоне, я нашел штаб полка. Его командиром оказался Леонид Андреевич Бакуев, бывший командир батальона в 6-м Хабаровском полку. Конечно, обрадовался я этой встрече, вспомнили с ним однополчан, он и говорит:

— Ты же пулеметчик, зачем тебе идти в артиллерийскую батарею? У нас нет политрука в девятой стрелковой роте. Согласен?

— Согласен.

Кстати сказать, дальнейшая моя служба сложилась так, что со многими однополчанами по 6-му Хабаровскому довелось воевать и в годы Великой Отечественной войны. А сам полк, называвшийся тогда уже 40-м Хабаровским стрелковым, входил в состав 78-й стрелковой дивизии, которую я принял летом 1941 года. В битве за Москву дивизия стала 9-й гвардейской, а Хабаровский полк — 18-м гвардейским. Он сыграл главную роль в оборонительных боях под Истрой, затем освобождал этот город, отлично сражался на Юго-Западном фронте, был удостоен ордена Красного Знамени и с честью и славой прошел боевой путь в составе 9-й гвардейской дивизии до самого конца Великой Отечественной войны.

В 107-й Владимирский полк я прибыл в сентябре, когда белокитайцы и русские белогвардейцы особенно усилили свои провокационные вылазки на советско-китайской границе. Они вели постоянный артиллерийский и пулеметный обстрел наших приграничных сел и станиц, совершали вооруженные нападения. Дело осложнялось еще и тем, что граница была практически открытой, погранзаставы редкими, поэтому сами пограничники не могли достаточно плотно прикрыть даже крупные населенные пункты. Этим и пользовались китайские милитаристы. Их отряды проникали на нашу территорию, грабили местных жителей, уводили скот.

В ноябре этим провокациям был положен конец. В Даурии сосредоточились войска Забайкальской группы Особой Дальневосточной армии в составе 21, 35 и 36-й стрелковых дивизий, 5-й отдельной кавалерийской бригады и других частей. Советским войскам противостоял бело-китайский Северо-Западный фронт, главные силы которого располагались в районе станций Маньчжурия, Чжалайнор (около 15 000 человек), а резервы — в районе Хайлар, Цаган (около 5000 человек).

В природном отношении, край этот очень суров. Лесов нет — песок, да камень, да голые сопки. Воды нет, ее нам подвозили по железной дороге. Зима с пронизывающими морозными ветрами начинается рано, снегу задержаться негде, пылевые смерчи гуляют по открытым местам, поэтому даже в 30-35-градусные морозы Даурия выглядит серо-желтой. Трудный для боевых действий район, особенно для кавалерии, для тыловых частей с их конными обозами.

Линия Китайско-Восточной железной дороги от станции Маньчжурия к станции Чжалайнор тянулась почти параллельно границе. Соответственно располагались и вражеские войска, причем основную группировку генерал Лян Чжунзян выдвинул прямо к границе, а фланг у Чжалайнора прикрыл более слабыми силами. Это обстоятельство и учел командующий Забайкальской группой войск Степан Сергеевич Вострецов — герой гражданской войны, награжденный четырьмя орденами Красного Знамени. По плану операции 35-я и 36-я стрелковые дивизии и 5-я кавбригада наносили удар на Чжалайнор, с тем чтобы перерезать железную дорогу, обойти с тыла главные силы противника в городе Маньчжурия и во взаимодействии с другими войсками Забайкальской группы окружить их.