Прорыв - страница 5

Думаю, если попрактиковаться, то можно научиться принимать любой желаемый облик. Вообще любой. Даже не привязанный к физике мира. Как свободный иллюзорный дух.

На этот раз есть я ничего не стала. Достаточно было ощущений от полета. Как для птицы это была обыденность, но для человеческой части сознания это было невероятно, захватывающе и пугающе одновременно.

Итак, как мне перейти дальше? Что делать-то?

Школа Океана молчала, как и Хроники. Жаль я не додумалась посмотреть инструкцию, прежде чем нестись сломя голову неизвестно куда. Пришлось действовать интуитивно и логически. Я вспоминала свои предыдущие ощущения и действия.

Переход был похож на какой-то рефлекс. Но не телесный, а скорее духовный.

В первый раз я совершенно ничего не поняла. Меня за одно мгновение продавило наружу. Потом последовало бесконечное мгновение между нигде и всюду одновременно. После чего я оказалась в той пурпурной пустыне.

Второй этап я от шока и новизны не уловила, и заметила только во второй переход.

Во второй раз ощущения были похожими, но прохождение вовне было более жестким.

Значит, и сейчас мне нужно было попасть в это самое внешнее пространство. Которое, как ни парадоксально, не существовало нигде и одновременно всюду.

Это немного пугало. Наверное, знай я больше, пугало бы не на шутку. Но все эти действия и события я воспринимала, как игру или довольно реалистичные сны. По сути, это и были сны.

Да-а-а… Сны. Бояться абсолютно нечего. Нечего, я сказала!

В простом полете это чувство проникновения сквозь барьер вызвать все никак не удавалось. Но на глаза попался блестящий источник жидкости — озеро.

Идеально.

Я спустилась ниже по широкой спирали, осматривая окрестности и сам объект внимания. Озеро было спокойным. С прозрачной водой, сквозь которую виднелось каменистое дно, лужайки водорослей, поваленные мертвые деревья и стайки мелких рыбешек.

Нет, тупая птица! Жрать мы не будем!

Пришлось отдернуть себя-пернатую от намерения охоты и вернуться к расчетам. В планах было нырнуть с небольшой высоты в озеро, а смена фаз и плотность воды автоматически бы вызвали это чувство перехода. В теории.

С первого раза ничего не вышло. Пришлось в срочном порядке выныривать и с грацией мокрой курицы плыть к берегу.

Ай-ай! Пушок на жопке намочила.

Я растопырила крылья и хвост, подсыхая на солнышке и раздумывая над своими ошибками.

В принципе, идея была годной, но надо мной взяли верх мои птичьи инстинкты. А птицы просто так в воду обычно не ныряли. Вот и растерялась немного.

Чуть подсохнув, я повторила свой маневр. На этот раз перехватила полный контроль на действиями и рефлексами. Полет стал не таким уверенным, но мне и не нужны были особо сложные маневры.

Во второй раз опять не получилось. Пришлось снова дожидаться, пока часть перьев подсохнет.

В третий раз все же вышло, но при этом я чуть не разбилась о воду, стараясь взлететь повыше. Действовала на свой страх и риск. Расстояние здесь не имело значения, но я пыталась повторить то самое физическое чувство перехода и продавливания сквозь барьер.

И опять это бесконечное мгновение небытия. Следом меня тут же притянуло в какой-то другой мир.

*

Город?

Здесь было много смуглых людей, одетых в пестрые длинные одежды.

Ярко сияло солнце на выцветшем небе. От его жарких лучей спасали лишь тенистые тканевые и деревянные навесы между домами.

Я рефлекторно мимикрировала под местных жителей, превращаясь в тощую босоногую девчонку. И аккуратно двинулась вдоль улицы, рассматривая окружающих.

Люди, как люди. Разных возрастов. Различной внешности, но с похожим расовым фенотипом. Правда, волосы и глаза были непривычно светлыми. Довольно странно было наблюдать сочетание бронзовой кожи с белоснежными прядями и серо-зелеными глазами.

Женщины носили сложно уложенные косы, заколотые множеством мелких шпилек и гребней, что и служили им основными украшениями.

Мужчины уже были кто на что горазд. Кто с распущенными волосами до задницы, кто побрит налысо, но с длинной бородой. Зато с кучей украшений в ушах, на шее, руках, ногах и одежде. Все яркие и броские. Да и расцветка тканей у мужчин была более пестрой, чем у представительниц слабого пола.