Простая история - страница 64

— Ох, я даже не начал. Соскучился по тебе.

Я захныкала, надеясь, что он шутит. Нет, не шутил. Коля продолжал удерживать мои руки, пока сам гладил и целовал, облизывал и посасывал, прикусывал и пощипывал. Мне казалось, я сойду с ума от его ласк и предвкушения, которое зашкаливало.

Когда он опустил руку и стал ласкать меня между ног, я почти не помнила себя от желания. Казалось, пара касаний, и меня разорвёт на части невероятным оргазмом, но Коля не спешил удовлетворить дикий голод. Он гладил мои бедра с внутренней стороны, погружал внутрь палец, медленно отступал и легонько постукивал по клитору, заставляя меня выть в потолок, проклинать и благословлять его золотые руки.

— Ты меня убиваешь, — рыдала я, подбрасывая бедра вверх, чтобы потереться о его ладонь.

— Я сам уже едва живой, — признался Скобелев.

— Чего же тогда?

— Хочу… Чтобы сильно… Одновременно.

Я абсолютно не понимала, что он говорит, что имеет в виду, о чем предупреждает так оригинально. Мое тело было натянутой струной. Разум размяк, и все мысли были только о скорейшем освобождении.

Когда терпеть уже не было сил, я почувствовала, как Коля медленно меня заполняет. Он все также одной рукой держал мои запястья, а второй гладил влажный пульсирующий бугорок.

Медленно.

Чертовски медленно.

Мучительно медленно.

Словно это не он вместе со мной воздерживался сто лет. Разве мужчине не положено быть быстрым после перерыва? Как ему удается владеть собой и мной, оттягивать финал настолько сладко и мучительно, что нет сил даже умолять быть быстрее и жестче.

— Коля, Коленька, — хныкала я, дергаясь под ним, но не двигаясь при этом благодаря его хватке и тяжелому горячему телу, что придавливало меня к матрасу.

Он давил на меня, но не сильно. Именно так, как мне хотелось. На грани боли и удовольствия. Все, что мы делали сейчас, что Коля делал со мной, было на этой грани. Боже, как мне нравилось.

— Тише, Ань, тише. Чуть-чуть, еще немного, моя хорошая. Дай мне все до конца. Всю себя, родная.

Он надавил на клитор чуть сильнее и стал двигаться немного быстрее. Этого мне хватило, чтобы начать задыхаться от ощущений. Оргазм нарастал, как снежный ком, переплетаясь в тугой клубок удовольствия. Я больше не двигалась, лишь хватала ртом воздух, ощущая, как меня накрывает волнами горячей разрядки. Снова, снова, снова, и снова. Это было так долго, так мощно, опустошающе и глобально. Я кончала, кончала и кончала, чувствуя горячие слезы на щеках и мягкие губы, которые их собирали. Шепот эхом где-то далеко:

— Ох, Аня… Как хорошо. Чертовски хорошо. Моя. Вся моя.

Он коснулся своим лбом моего и замер, пока я вздрагивала и успокаивалась. Долго. Очень долго. Только после этого Коля отпустил мои руки и положил ладони на бедра, сделал несколько мощных выпадов, громко простонал и скатился с меня, прижав к себе крепко-крепко.

Я открыла глаза, увидела его лицо словно в первый раз. Темные глаза, густые брови, прямой нос и красивые, четко очерченные губы. Погладив его по щеке, я хотела сказать спасибо, но вместо этого получилось:

— Я люблю тебя.

В его глазах мелькнуло отражение моего ужаса. Коля чуть вздернул брови, едва заметно, как-то робко улыбнулся и сказал самое ужасное, что только мог, что я боялась услышать.

— Я тебя тоже.

Он поцеловал меня. Сладко и глубоко. У меня не было сил думать о том, что только что произошло. Когда поцелуй закончился, я уткнулась Коле в грудь и задремала. Он тоже уснул. Как оказалось.

Мы продрыхли до вечера, и Скобелев буквально бегал по квартире, собирая разбросанные вещи, ругаясь под нос, что все пропало. Я нервно посмеивалась, наблюдая за его метаниями, не в силах прекратить улыбаться. Он умчался, еще раз поцеловав меня, обещая позвонить, пытаясь снова начать извиняться.

— Иди, ты искупил свою вину сполна, — отпустила я ему грехи.

— Ну окей, — быстро уговорился он. — Хочу остаться, но чемодан, одежда, завтра уже рано утром…

— Я знаю, знаю, Коль. Завтра на работу. Иди. Созвонимся.

— Ты прелесть.

Он обулся, еще раз притянул меня к себе, потянул носом воздух, уткнувшись мне в шею, отстранился и ушел. Я не сдержалась и провела рукой по двери, стараясь не думать о словах, что сорвались с губ.