Просто металл - страница 26
Генка Воронцов, усаживаясь за дощатый стол и подозрительно поглядывая на девушек, спросил:
— Может быть, дамы разделят с нами трапезу? Или они с официальным визитом? «Мы красная кавалерия, и про нас…». Так, что ли? Женский батальон легкой комсомольской кавалерии в походе? Ребята, поскольку эта экскурсия для учениц первой ступени продолжается, покажем девочкам, как дяди культурно кушают. Коля, — обратился он к бульдозеристу, — тебе, по цензурным соображениям, придется помолчать. А остальные сегодня вместо анекдотов могут обсудить, например, третью сонату Бетховена или «Муху-Цокотуху» Чуковского.
— Треплешься все? Работал бы лучше, — отмахнулась Клава.
— К его языку привод бы от мотора присоединить, — сказала Тося. — И прибор бы без простоев работал, и людям кругом спокойнее.
Проценко спросил Важнова:
— Не торопитесь? По очереди нельзя пообедать разве?
— А зачем? — удивился тот. — За обед да перекур не убежит золотишко, а на голодный желудок пусть тот вкалывает, кто социализма не построил.
— Почему же на других приборах каждую минуту берегут? Или они дальше тебя от социализма?
— А по нему, к социализму тот ближе, у кого ложка больше, — вмешалась Клава.
— Слушай, девочка, не знаю, как тебя звать, — съязвил Важнов, конечно же, прекрасно знавший Воронцову. — Ты мне политграмоту не читай, потому как я вполне образованный. Это ж понимать надо! Передовичкам вашим каждые полпроцента в масть. Они ж сливки снимают. А нам — шестьдесят ли процентов или шестьдесят с половинкой — один черт.
Из расщелины между двумя отвалами пустой породы выполз бульдозер, остановился, словно выбирая дорогу, и двинулся прямиком через гофрированный гусеницами полигон к промывочному прибору. В кабине машины сидела Катя Просветова.
Екатерина была самой старшей в группе молодежи, приехавшей тогда на участок с Иваном Гладких. В двадцать пять лет за ее плечами был уже немалый трудовой и жизненный опыт. Незадолго до отъезда на Дальний Север она вернулась в Москву откуда-то из Белоруссии, где работала трактористкой на трелевке леса. На лесоучасток она поехала, заручившись обещанием Гладких, что и здесь ей найдут работу по специальности. Хорошо зная трактор, она показала себя способной ученицей, попав на стажировку к бригадиру бульдозеристов Шемякину.
Женщина-тракторист уже давно не вызывает ни у кого ни удивления, ни умиления. Тем меньший повод к такого рода эмоциям давала Катя Просветова. Широкая в кости, высокая и мощная фигура ее, широкий мужской жест, может быть, и были бы неуместны рядом, скажем, со швейной машинкой или за прилавком галантерейного магазина, но с трактором вполне гармонировали. Внешности соответствовали и манеры и тон Екатерины — резкие, даже чуть-чуть грубоватые.
Обстоятельств прошлой ее жизни на участке никто не знал. Было известно только, что Катя с нескрываемым презрением относится к «мужикам». Она решительно пресекала не только малейшие намеки на ухаживание, но и любые признаки сочувствия, если усматривала в них какой-то намек на женскую свою природу.
Понятно, что Клаве без труда удалось уговорить Катю принять участие в операции, целью которой было «унизить» мужскую половину рода человеческого.
Появление на полигоне Катиного бульдозера как бы послужило сигналом к действию для остальных девушек. Горняки и глазом не успели моргнуть, как девчата заняли их места на приборе. Клава, взбежав наверх, к пульту управления, включила моторы скруббера и транспортерной ленты. Даже Проценко, которому смена бригады представлялась все-таки несколько иначе, организованней, только развел руками. Важнов же застыл сначала в изумлении, не донеся ложку до рта, потом поднялся и угрожающе двинулся к трапу.
— Куда, дура?! — заорал он. — Шибанет током — вместе с прической сгоришь! Это тебе не щипцы для завивки. А ну, слезай, пока я тебя в отвал не окунул!
Проценко поймал его за рукав.
— Не мешай. Сам не работаешь — другим не мешай, — и, повернувшись к остальным, объяснил наконец-то: — Опередили меня девчата. Отставку это вам означает, хлопцы. Пока работать не научитесь.
Изумление на лице Важнова сменилось натренированной кривой усмешкой.