Против интеллектуальной собственности - страница 9

редкость соответствующих продуктов, которая иначе не могла быть достигнута.[64]

Букерт также соглашается с тем, что редкость — это именно то, что делает права собственности необходимыми, и что законы об ИС создают искусственную, неоправданную редкость. Как он замечает:

Естественная редкость — это то, что следует из отношений человека и природы. Редкость естественна, когда она различается без учета всех человеческих, институциональных и контрактных установлений. Искусственная редкость, напротив, это результат таких установлений. Искусственная редкость вряд ли может служить оправданием для законных рамок, создающих такую редкость. Такая аргументация является полностью зацикленной на себя. Напротив, искусственная редкость сама нуждается в оправдании.[65]

Таким образом, Букерт утверждает, что «только объекты, обладающие естественной редкостью, и над которыми возможен физический контроль, могут быть кандидатами на защиту реальными правами собственности.[66] Защита идеальных прав возможна только через персональные права, например, путем контракта (см. об этом ниже).[67]

Только материальные, редкие ресурсы могут быть возможным объектом межличностного конфликта, поэтому только к ним и применимы права собственности. Таким образом, патенты и авторские права являются неоправданной монополией, дарованной правительственным законодательством. Неудивительно, в таком случае, что Палмер замечает: «монопольные привилегии, ложь и цензура относительно исторических корней патентов и авторских прав».[68] Эта монополия создает редкость там, где ее до этого не наблюдалось.

Давайте, кроме того, вспомним, что монопольные привилегии дают своим владельцам частичный контроль — владение — над материальной собственностью остальных людей. Такой контроль дает сам факт существования права ИС, так как его владелец может запрещать другим индивидам те или иные действия с их собственностью. Автор Х, к примеру, может запретить третьей стороне Y наносить определенную последовательность слов на бумагу, принадлежащую Y, собственными чернилами Y.

Получается, что новым выражением какой-либо идеи, или сочинением и записью какого-либо оригинального шаблона информации, или обнаружением некоторого нового способа использования своей собственности (напр. рецепт), создатель магическим образом приобретает частичную власть над чужой собственностью. Он может влиять на то, как третьи лица используют свою собственность. Права ИС меняют статус кво путем перераспределения собственности от одного класса индивидов (владельцев материальной собственности) к другому классу (авторы и изобретатели). Следовательно, в первую очередь, права ИС посягают на права владельцев материальной собственности, передавая часть владения авторам и изобретателям. Это вмешательство и перераспределение собственности должно получить оправдание, если мы хотим, чтобы права ИС были легитимны. Мы уже видели, что попытки утилитаристов защитить права ИС потерпели неудачу. Дальнейшие проблемы защиты ИС с позиции естественного права будут рассмотрены ниже.

Некоторые непоследовательности и проблемы с теориями ИС, построенными на основе концепции естественного права, были показаны выше. В данном разделе обсуждаются некоторые дальнейшие проблемы этой аргументации в свете предыдущей дискуссии о значении редкости благ.

Как замечено раньше, некоторые либертарианские защитники ИС, такие как Рэнд, утверждают, что право созидателя является основой прав собственности.[69] Это искажает понимание природы и оснований прав собственности, которые лежат в несомненном факте редкости благ. Факт редкости и сопутствующая ему возможность конфликта по поводу использования ресурсов обходятся путем распределения прав собственности на ресурсы между индивидами, что устанавливает мир и кооперацию в обществе. Цель прав собственности определяется природой правил распределения собственности. Если они работают как объективные правила, с которыми согласны, они не могут быть расплывчатыми и произвольными.[70] Поэтому ничейные ресурсы поступают во владение или присваиваются