Противостояние - страница 8
На мгновение накатило острое желание прихлопнуть Кровавого Ларри, но я все же сдержался. Очки служения, так лихо накопленные совсем недавно, сокращались с ужасающей скоростью, а окончательно терять свой единственный значимый козырь мне никак не хотелось.
Вместо активных действий я затаился и прислушался.
– В этом зале его нет, – произнес один из игроков. – У меня же истинный взгляд, от него не скроешься.
Пришлось порадоваться, что последнее время я стою и не двигаюсь. И хорошо, что вокруг царит игровая ночь.
– Не зарекайся. Аннигилятор тоже думал, что его с одного тычка прикончит.
– Он написал, как умер? – поинтересовался кто-то еще.
– Тень обозвал его крабом и пожелал смерти. Все.
– Мне Крыс письмо прислал. То же самое – пока они пытались пробить его щит, он крикнул, чтобы все сдохли – и все сдохли.
– Неприятное умение…
На некоторое время собравшиеся маги замолкли, крутя головами. Все же какого-то особенного страха у них на лицах не было – лишь легкая нервозность и досада.
– Может, имеет смысл по одному ходить? Долбаные коридоры постоянно меняются. Мы так ничего здесь найти не успеем. Да, риск, но…
– Только тройками, – отрезал Ларри. – Иначе Тень нас всех по одиночке вынесет. Но придется побегать. Ничего страшного здесь нет, так что все передвижения – бегом. Бегом смотрим, бегом возвращаемся. Наткнетесь на козла – общий сбор, а дальше пользуйтесь станом. Надо его поймать сначала, а потом уже прикончить. И вообще, держите постоянно щиты и следите за местностью. Все, пошли!
Наблюдая за расходящимися игроками, я прикидывал свои шансы на успех. Мне нужно, чтобы из девятнадцати человек осталось максимум пять. То есть, положить требуется четырнадцать. Четырнадцать магов, каждый из которых выше меня по уровню.
А возможностей для ультимативного убийства осталось с гулькин нос.
Гадство.
Глава 2
Некоторое время я, напоминая самому себе свихнувшегося маньяка, тихо гулял по храмовым переходам, пытаясь выследить какого-нибудь неосторожного игрока и предать его жестокой смерти. Увы, потенциальные жертвы держались настороже, светили вокруг факелами с Истинным огнем, окутывали себя магическими щитами…
В общем, просто так подойти к ним было достаточно сложно. А использовать умение апостола мне по-прежнему не хотелось – уровни игроков превышали мой на двадцать-тридцать единиц, а доступных для использования очков служения оставалось всего-то двенадцать тысяч. То есть, как раз на три таких убийства.
Остальные же враги при таком раскладе однозначно оказывались в безопасности.
Некоторое время я обдумывал вариант, при котором моим противникам пришлось бы жертвовать прогрессом ради пробуждения духа. Заманчивая ситуация – подождать, пока человек пять-шесть сбросит по сотне уровней, а затем просто прибить их аурой.
Вот только далеко не факт, что для выполнения задания от игроков действительно потребуется тратить уровни. И оставлять все на самотек нельзя, иначе может стать поздно. Надо уменьшать количество врагов… но как это грамотно провернуть, не попав затем под ответный удар?
Я продолжал красться вслед за приглянувшейся мне тройкой.
Глухие коридоры, открытые галереи, мрачные тоннели, ажурные мостики, висящие над бездной… Каждая из дорог приводила в небольшое святилище, посвященное какому-либо богу или духу.
– Такое впечатление, что здесь для каждой навозной кучи свое божество есть, – пробормотал я, наблюдая издалека, как преследуемые мной маги внимательно рассматривают статую лоснящегося круглого жука, похожего на африканского скарабея.
Интересно, что это за дух и кому или чему он покровительствует?
Игроки, собравшиеся возле жука, неожиданно разом уставились друг на друга.
– Наконец-то!
– Пошли скорее.
Я с некоторым удивлением увидел, что троица разворачивается и целеустремленно направляется в мою сторону, все ускоряя при этом шаг.
Затем до меня дошло, что какая-то из других групп сообщила им о свершившейся находке, и я тоже помчался к выходу, шепча при этом нелестные слова в адрес счастливчиков.
Выскочил в главный зал, спрятался за колонной и позволил магам себя обогнать.
– Куда дальше-то? – Первый из появившихся остановился в растерянности, рассматривая ряды колонн и совершенно пустое пыльное помещение.