Провинциальный вояж - страница 2

— Но самый сок был, когда саранцы в проспекте эмиссии для Лондона написали, что их мажоритарный акционер, некий Мухтар, фарцевал в советское время, да еще и отсидел пятерку за мужеложство. После такого сюрприза западные инвесторы как с цепи сорвались — спрос на акции превысил предложение в девять раз. Шведские фонды особенно усердствовали — кто не успел, докупали на вторичном рынке.

— Знакомый аналитик из Тройки рассказывал, что на первое роуд-шоу Мухтар приехал с жуткого похмела, в спортивных штанах и с пистолетом за пазухой, спасибо, хоть пиджак надел. Пивом похмелялся из горла. и ничего, пережили иностранцы, не поморщились, зато заработали на кэш-ауте чуть ли не двести процентов. — Продолжал мочить я, поглядывая на интервьюера. Тот одобрительно кивал головой.

— Жена есть? Дети? С девушками как вообще? — он пристально взглянул на меня, так что сделалось крайне неуютно. — Отпустят в провинцию?

Я ответил, что с детьми и подругой проблем не возникнет, при этом придерживаюсь исключительно традиционных взглядов на половой вопрос, несмотря на модные столичные веяния. В клубы хожу редко, но непременно чтобы с полуголыми бабами, вожу туда иностранных партнеров, что является ключевым фактором роста капитализации вверенной мне компании, квинтэссенцией так называемых Investor Relations:

— До того дошло, что брокеры прямо из аэропорта просят в Найт Флайт везти. Очень уж нравятся славянские лапочки западным финансовым воротилам!

— Наш владелец строгих нравов: семья, дети, церковь построил, так что бабы и бордели навряд ли, — смягчился мой новый начальник. — Хотя посмотрим, если для пользы дела, то и сами голые спляшем.

— Запомни главную вещь, — завершил он интервью. — Все мы тут гвардейцы, если главный поставил задачу, ты хоть на говно изойди, но выполни. Так что через два года будем в Лондоне шампанское открывать, без вариантов… Мы, кстати, шампанское тоже делаем. Крымское, из молдавского концентрата. На Одесском заводе разливаем на аутсорсинге.

Две недели спустя я летел в Киев с двумя чемоданами и гнетущим, но приятным томлением на сердце.

***

В Борисполе меня встретил пожилой еврей по фамилии Браверман, мы погрузились в новенький джип и отправились в путь. Ехать было прилично, километров 200.

Браверман всю дорогу растекался елеем, дескать, какой я молодец, что согласился, и как будем жить большой дружной семьей, найдем мне красавицу-невесту из местных — есть пара кандидатур на примете. Компания поможет купить жилье и машину в кредит, и самое главное, какие замечательные, добрые и отзывчивые люди — мой начальник и, тут Браверман перешел на полушепот с придыханием, главный акционер водочного бизнеса г-н Остапюк.

— Я в компании со дня основания. Сначала торговали чем попало — сигаретами, газировкой, спиртом Рояль, сникерсами, жвачками турецкими, вафлЯми Кукуруку, киндер-сюрпризы из Польши возили — всего не упомнишь. Эх, веселое время было, но опасное!

— В общем, долго ли коротко, базу наработали, компетенции, западные корпорации раньше не замечали, а потом в очередь выстроились.

— Затем шеф, светлая голова, сообразил, что на сторонних брендах далеко не уедешь, хоть из штанов выпрыгни — собрал нас в санатории на брейн-шторминг — покумекали и стали строить завод в Черной балке — завтра сам увидишь.

— Три года подряд получаем на всеукраинском конкурсе Золотую Пальмовую ветвь как предприятие года. Сам язвенник, алкоголь не употребляю, но даже теща семидесяти пяти лет хвалит нашу водочку. А это, сам понимаешь, показатель почище любых пальмовых ветвей.

— Мерчандайзинг, маркетинг, брендинг — мы и слов-то раньше таких не знали, а теперь как от зубов отскакивает, от высокого начальства до уборщицы тети Люси.

— Сейчас вот новую цель поставили — в Лондон будем выходить, на фондовую биржу! А что, чем мы хуже поляков, немцев и шведов всяких с их Абсолютами?

— Ты, Александр, не бойся, быстро обвыкнешься, вольешься в команду, станешь ударником капиталистического труда. Парубок ты молодой, головастый, покажешь нам, старикам, як треба працюваты!

Достал сильно болтовней. Ближе к финалу поездки даже проснулось желание повернуть обратно, до того благообразные картины рисовал новый еврейский родственник.