Проводник - страница 4

— Но ведь вы открываете врата, так сказать, в иные измерения?

— Я так это называю.

— Значит, это правда? — успокаиваясь переспросил Леонид.

— Еще в школе мне объясняли, что врать нехорошо. Я открываю двери, люди уходят, а куда, я не знаю. Возможно, они счастливы, возможно, не очень и не все.

— Вы меня отговариваете?

— Обычно те, кто меня находит, уже все решили.

— И многих людей вы отправили за горизонт?

— Куда?

— Так Володя Буртик мне говорил, что вы можете отправить человека за горизонт или в четвертое измерение.

— За горизонт, — повторил я. Это действительно была метафора Володьки. — Откуда вы знали Володю Буртика?

— Мы были соседями и знали друг друга приличное время. Вас я видел на похоронах. Я занимался всеми проблемами, связанными с его похоронами, он был так же одинок, как и я.

— Он отказался уйти за горизонт, — ответил я на немой вопрос Леонида.

— Вы думаете, это было самоубийство?

— Не знаю, что думать. Скорее всего, — я нервно забарабанил пальцами по столу, жаль, что курить бросил. Вспоминать о чужих, нелепых смертях мне никогда не нравилось. Как представлю себе эти арматурные прутья и Володьку на них… Бррр…

— А много людей отказывается?

— Как правило, треть.

— Почему?

— Вы как думаете? — я с досадой посмотрел на своего собеседника. Леонид поспешил отвести взгляд.

— Понимаю, понимаю, — поспешно забормотал он, — только и здесь я больше жить не могу, — он тяжело вздохнул. Обычно после таких фраз начинались житейские откровения. — Мы создали такой мир, в котором, как это ни звучит парадоксально, жить уже не страшно, а просто бессмысленно.

— Смысл, понятие относительное, у каждого он разный и каждый его объясняет и ищет по-разному, — не согласился я.

— Да-да, конечно, — Леонид кивнул головой, — но, понимаете, — он тоскливо посмотрел на меня, — хочется жизнь прожить совсем не так, не так, как навязывает это наш, родной мир.

— А как?

— По-другому, — он отвернулся и повторил: — по-другому. Поэтому я и хочу уйти, чтобы попробовать начать жить по-другому.

— Думаете, получится?

— Не знаю, — он прерывисто вздохнул, — но здесь начинать не хочется. Уже не хочется и поздно, слишком поздно.

Я улыбнулся про себя, все почти всегда говорят одинаково, только причины ухода могут быть разные. Вспомнился один новый русский, он не уходил, а убегал…

— Если не уйду, братва положит, — говорил коротко стриженный новый и молодой нувориш, потирая свой сплюснутый ломанный-переломанный боксерский нос. На пальце сидел массивный перстень, который для иной девочки мог сойти за корону.

— Падлы, ведь и за границей могут найти. Кощея на Кипре достали, а ведь умен был, почти университет закончил, физкультурный. Выручай, братан, я за ценой не постою, еще десять штук отвалю, только чтоб завтра. Чую, послезавтра поздно будет. Козлы, уже охотятся. Неделю назад киллера подослали, — маленькие глазки недобро на меня посмотрели.

— Завтра, — пообещал я.

— Завтра, — кивнула, соглашаясь, бритая голова. — Что с собой брать разрешают?

Я рассмеялся.

— Ну не на зону же отправляешься?

— Лучше бы на зону, — возразил «братан». — Что брать?

— Что хочешь, — я пожал плечами.

— Баксы?

— Нет, баксы не надо, — я едва сдерживал готовый сорваться истерический смех, но опасался этого типа, — у них с юмором туговато.

— Золото, камешки?

— Возьми.

— А с волыной пропустят?

— Что такое волына?

— Кольт есть у меня крутой.

— Пропустят.

— Можно и джип взять. Я бы и пару блядей прихватил бы, чтоб в дороге не скучно было.

— На джипе не проедешь.

— Жаль, — он зевнул. — А было бы круто… — Его джип затормозил. — Давай, вылазь, завтра на Пушкинской я тебя подберу.

Уходил он, как Остап Бендер, через финскую границу. Какое только барахло не тащил с собой… Заплатил хорошо, даже очень…

Были двое хиппи. Отказались уходить в самый последний момент. Возник спор:

— А вдруг там анаша не растет?

— Ты что, перегрелся? Там сплошная нирвана.

— Но это не значит, что есть анаша?

— Я взял с собой пять коробков.

— Пять? Только пять?

— Пять.

— Зачем взял, если говоришь, что там сплошная нирвана?

— На всякий пожарный план.

— Нет там плана, говорю тебе.

— Нирвана есть и свет этой Брахмапуты Будды и Шивы.