Проводы на тот свет - страница 2

— А где наши охранники?

— Я распорядился, чтобы ждали в машинах, — объяснил Благасов. — Все-таки мы в своем ресторане, здесь нам ничто не угрожает. Впрочем, если хотите, велю их позвать.

— Не надо, это я так, под настроение задергался, — сказал Брагин. — Да ещё при мысли, что такое роскошное кладбище, как Ваганьковское, — не наше. Там ведь захоронения продолжаются.

— Да, многие будущие покойники мечтали бы стать в Вечном приюте соседями Есенина, Высоцкого, Сурикова, Даля, Саврасова… Но не каждому это по карману и по заслугам, — меланхолично заметил Тихон Никандрович Ставров.

Его собеседники знали, о чем он говорит. Чтобы захоронить на Ваганьковском, требовалось разрешение московских властей. Родственники и организация, в которой трудился покойный, должны написать письмо в Департамент потребительского рынка и услуг, в котором живописать заслуги усопшего перед Отечеством. Но и получив официальное разрешение, родственники должны выложить на похороны примерно 100 тысяч рублей, не считая «мелких» подношений тому, другому, третьему… Правда, кое-кто обходился и без разрешения властей. Но для этого требовались огромные деньги — из рук в руки. Только клочочек земли для захоронения здесь стоил не меньше 15 тысяч «зеленых».

— Ваганьковское нам не по зубам, — сказал Благасов. — Поэтому поговорим все-таки о нашем проекте…

— Уже два года прошло, как вся техническая документация готова, — ворчливо заметил Тихон Никандрович, — а воз и ныне там. Перепеченское кладбище только задумывали, а мы уже суетились. Сейчас оно работает, а мы все продолжаем суетиться…

— Был я там, — подтвердил Игорь Владимирович. — Эти проходимцы наши идеи уворовали, поставили на кладбище кафе, беседки, фонтаны, разбили цветники. Им кажется, что это — Европа, но им до Европы как подзаборной сучке до леди…

— Зачем так грубо? — сказал Брагин. — Они дело сделали, а мы все советуемся, согласовываем, конверты чиновникам суем. Сколько денег на ветер улетело!

Благасов заверил:

— Попутный ветер принесет их обратно, я в этом не сомневаюсь. Осталось всего две-три высокие подписи на документах и можно благоустраивать под кладбище участок, который мы облюбовали.

Он объяснил:

— Перепеченскую землю под городское кладбище купили московские власти. Дали по три миллиона за гектар. Но, конечно, власти имеют с этого гроши, а крупные деньги достаются похоронным фирмам, которые прибрали кладбище к рукам, ведут между собой настоящую войну. Нам же надо, чтобы землю под наше кладбище купили власти, но принадлежало оно только нам. Возьмем, к примеру, в аренду на 99 лет.

— Аренда кладбища? — усмехнулся Ставров. — Оригинальная идея…

— А чем кладбище отличается от любого крупного предприятия, хозяйства? — удивился Игорь Владимирович. — Разве только тем, что там работают лишь с людьми, а мы — с людьми и покойниками.

Благасов, Ставров и Брагин владели похоронной фирмой «Харон». Не самой крупной среди других аналогичных фирм и кампаний, но и не мелкой. Они её создали шесть лет назад, в равных долях сложив деньги для хлопотного дела и поровну разделив пакет акций. Никто из них не имел решающего голоса — каждый считался директором фирмы, все вместе образовывали Совет директоров и для принятия решений надо было, чтобы складывались комбинации: все трое «за», или два против одного.

В их странном для многих бизнесе — похоронном — были свои взлеты и падения. Они не раз говорили о том, что их фирма и связанные с нею другие фирмочки и фирмы, существуют до тех пор, пока они вместе. Как только разбегутся — конкуренты слопают поодиночке. Но не только внутренние раздраи и раздоры беспокоили. У Благасова детей не было, у Ставрова и Брагина имелись взрослые дочери — Ольга и Алевтина. То есть крепкими, серьезными парнями-наследниками Бог их не наделил. И никто из них не хотел, чтобы дело всей их жизни — фирма «Харон» — погибла, захирела, досталась соперникам, если с кем-нибудь из них случится непредвиденное, непредсказуемое. А время сейчас, как известно, смутно-багровое, в кровавых оттенках — взрывают коммерсантов, в подъездах их, грешных, пристреливают. В случае неожиданного ухода из мира сего наследницей Благасова становилась его жена Виолетта. Наследницами Брагина и Ставрова были Алевтина и Ольга. Любая из этой дамской «тройки» — не подарочек другим компаньонам, немедленно каждая из них спустит свою долю по дешевке конкурентам, чтобы безбедно шастать по Ниццам и Ямайкам. Да и что они понимают в похоронном бизнесе? Носики от него воротят, хотя денежки вымогают исправно. Разве вот только Ольга Ставрова помогает отцу.