Психэ и материя - страница 22

В противовес им Бруно[53] принял языческое мировоззрение (Weltanschauung) и поклонялся преимущественно египетским божествам, поэтому его космическая мандала имеет четверичную структуру. Как и у Фичино, она помогала воссоединению своего «внутреннего человека» но также могла превратить человека в могущественного «мага», способного демонстрировать во внешнем мире необычные способности.

Мандала Бруно была, кстати, и мнемотехнической системой (о чем будет сказано далее). Фрэнсис Йейтс даже утверждает, что Бруно поддерживал гелиоцентрическую систему Коперника и умер во имя этой идеи как мученик, руководствуясь, впрочем, не научной ее ценностью, а потому, что она была сходна со структурой его мандалы, оказывавшей на него огромное влияние[54].

Использование мандал в античности как инструмента дивинации, при помощи которых достигалось абсолютное знание, сохранялось в несколько иных формах на протяжении всего периода Средневековья. Прежде всего здесь стоит упомянуть любопытную работу Ars Magna Раймонда Луллия из Майорки, сконструировавшего своего рода «логическую машину», помещая разного размера окружности одна в другую и поверх друг друга. Например, в центре одного круга, поделенного на шестнадцать секторов, было написано слово Бог, а вокруг него шестнадцать божественных качеств, таких как благой, величайший и тому подобные; в другом круге в центре была anima rationalis[55] в окружении соответствующих ей качеств. Если мы повернем оба круга, то, вероятно, сможем получить «логический ответ» касаемо центрального значения окружности. По легенде, Луллий получил это «искусство» напрямую через бессознательное «озарение», после чего он и получил прозвище doctor illuminatus[56] [12]. Возможно, кстати, что на него оказали значительное влияние античные мнемотехнические методики; многие древние ораторы, например, Цицерон, учили свои речи наизусть, связывая в сознании каждую часть с той частью комнаты, где они должны были выступать. Когда они во время выступления оглядывали помещение, то определенные части комнаты вызывали в памяти соответственные места из текста. Интересно, что один из ораторов того времени, Мефодий, придумал вместо углов комнаты сочетать текст с зодиакальными домами гороскопа, став тем самым одним из изобретателей мнемотехнической мандалы. Джордано Бруно также верил, что его мандала служит для напоминания. Вероятно, основной идеей, стоявшей за всеми этими странными спекуляциями, было создание некой архетипической структуры, способной упорядочить мысли и помочь человеку вспомнить все необходимое. Эта идея кажется в целом довольно логичной[57] [13], хотя «машина» Луллия, которой он надеялся обратить, в частности, арабов в христианство, позднее воспринималась как нелепая и абсурдная вещь. Многообещающая мечта некоторых кибернетиков заменить со временем человеческий мозг огромным суперкомпьютером представляет собой современный вариант этой луллиевской «логической машинки», возможно, столь же неосуществимый!

Интересно, что недавние биологические исследования показали, что абсурдные, на первый взгляд, выводы Луллия в некотором смысле предвосхищают многие полученные научные данные. Например, было доказано, что хранение и передача «информации» в клетках нашего тела, особенно в тех, что составляют физическую основу мнемических процессов памяти, осуществляется посредством РНК (рибонуклеиновой кислоты). В 1968 году я опубликовала исследование, в котором эти кислоты, в том числе и ДНК (дезоксирибонуклеиновая кислота), содержащие и себе весь наследственный материал, могут использоваться как математический код, чья фундаментальная числовая структура точно соотносится с гексаграммами И-Цзин[58] [14].

Как мы знаем, всего их 64, аналогично тому, как и в структуре двадцати аминокислот ДНК и РНК возможны 64 комбинации кодов [15]. Передача информации происходит с помощью тройного кода, точно также, как в И-Цзин каждая гексаграмма состоит из двух триграмм. Техники дивинации в геомантии также базируются на тех же числовых комбинациях, только в обратном порядке. Поэтому предположение Луллия о возможном наличии базовых числовых структур за нашими мнемическими процессами бессмысленным вовсе не являлось, даром что многие недавно обнаруженные данные не имеют ничего общего с его странной гипотезой.