Психология греха - страница 11

 - А вот это самое интересное, - хитро улыбнулся Люк Инвидиер  и, когда они подошли к незнакомой Виктории машине, открыл багажник. Их взору предстали канистры. – Полные бензина. Обнаружил перед тем, как пошёл в здание.

 - Хорошо, поступим так, как вы предложили, - Виктория передала ключи от своей машины Люку. – Вы пока заполните бак, а я проверю, может найду что-то в его машине.

 Криста и Люк пошли с двумя канистрами к машине Виктории, а сама психиатр подошла к серебристой машине Андрея Пешкова.

 Автомобиль был открыт. Виктория села внутрь. Нахлынули воспоминания.

 - Что же это значит... – проборматала женщина, осветив фонариком салон. Она нашла какие-то разбросанные бумаги и стала рассматривать их, надеясь выяснить хоть что-то. Все они касались разных событий вроде нераскрытых убийств, которыми Андрей занимался или только собирался заняться. О некоторых из них Виктория слышала сама и знала, что они уже были раскрыты. Но она даже подумать не могла, что в том была заслуга Андрея.

 Оснавную же часть бумаг, заметок, документов и вырезок из газет составляли два события: смерть Кинга, бывшего мужа Виктории, и судьба некой Цереры Сайкл.

 Сведения об этой женщине, находящиеся в машине, брали истоки аж с две тысячи сорокового года. Перебирая многочисленные листы, Виктория узнала, что в двадцать восемь лет у этой женщины появилась дочь по имени Эрида. Затем были документы пятьдесят второго года, которые рассказывали о том, что Церера была поймана на месте преступления в государственной библиотеке, где уничтожала информационные данные, связанные с населёнными пунктами. Конкретно какие данные были уничтожены выяснить не удалось, но там же, ручкой было подписано «Торлин?». После ареста женщину поместили в психиатрическую лечебницу, так как выяснилось, что у неё помутнён рассудок. Она часто разговаривала с собой и из всей её бессвязной речи понятно было только одно – «Юпитер до сих пор жив, он придёт за ней, Торлин должен исчезнуть». Ещё один документ, связанный с Церерой Сайкл, был свидетельством о смерти – женщина умерла в возрасте пятидесяти лет от разрыва сердца, так и не покинув стены больницы для слабоумных.

 Прочитанное огорчило Викторию. Она поняла, что Андрей всё больше склонялся к мысли, что Кинг покончил с собой сам. Тем не менее, никакой новой информации об этом инциденте он не нашёл. Год назад Андрей ей пообещал, что раскроет правду. Своего обещания он так и не сдержал. Нет, она, конечно, догадывалась, что так произойдёт, но верила, что детектив хотя бы пытался. Но, судя по всей этой макулатуре, Андрея волновало всё, только не тайна смерти её мужа. Как он вообще докопался до какой-то там Церера Сайкл, умершей чуть меньше десяти лет назад, и зачем ему это понадобилось?

 - Вы готовы, Виктория? – крикнул Люк, сидя за рулём машины психиатра. Женщина опомнилась. Сидя тут она не докопается до истины. Надо найти машину Люка, вернуться домой, а там уже обратится за помощью, чтобы обыскать город и найти Андрея или хотя бы понять, куда он пропал. 

 Виктория села в свою машину рядом с Люком и посмотрела на заднее сидение, где сидела Криста:

 - Как ты? – спросила она девушку. Та промолчала, но было видно, что в любой момент она была готова снова взорваться. Виктория быстро отвернулась.

 Эрида. Это имя напомнило ей старую боль. Так же звали и Эриду Труфсикер, пропавшую писательницу, которая когда-то была пациенткой её мужа. Именно она была первой, о которой Виктория узнала то, чего всеми силами пыталась не замечать.

 - Ну как, нашли что-нибудь? – спросил Люк, отъезжая от двух заброшенных машин в сторону города. Тьма неспеша отступала, уступая место свету восходящего солнца.

 - Нет. Наверное вы были правы – он уже давно покинул это место.

 - И мне так кажется. Вы бы видели, насколько пуст и уныл этот город. Честное слово, ни один человек не прожил бы здесь больше месяца.

 - Или прожил бы, выжив из ума, - угрюмо ответила Виктория.

 - А знаете, хорошая ваша машина, - переменил тему Люк, - мне нравится! Даже зависть берёт.

 Виктория посмотрела на нового знакомового. Его слова должны были звучать как шутка, но интонации выдавали. А по лицу, по этой фальшивой агрессивной улыбке, Виктория поняла, что мужчина не шутит. Он всерьёз ей завидовал.