Психология женщины - страница 22

Георг Зиммель в этой связи говорит, что «огромное социальное значение, которое приписывается мужчине, вероятно, обусловлено его превосходством в силе» и что исторически отношения полов можно грубо описать как отношения раба и господина. И здесь, как и везде, «одна из привилегий господина состоит в том, что ему нет надобности постоянно помнить, что он господин, тогда как раб никогда не может забыть о своей участи».

Этим, наверное, объясняется и недооценка данного фактора в аналитической литературе. Девочке и в самом деле с рождения непременно внушают мысль – в грубой форме или деликатно – о ее неполноценности, и этот опыт постоянно стимулирует в ней комплекс маскулинности.

Следует учесть еще одно обстоятельство. Вследствие чисто мужского характера нашей цивилизации женщинам гораздо труднее было достичь сублимации, которая действительно удовлетворяла бы их естество, поскольку все обычные профессии были рассчитаны на мужчин. Это опять-таки усугубляло их чувство неполноценности, поскольку они, естественно, не могли добиться в этих мужских профессиях тех же результатов, что и мужчины, и получалось так, что сама реальность давала новые подтверждения их неполноценности. Я не берусь судить, в какой мере бессознательные мотивы ухода от женственности усилены реальным социальным неравенством женщин. Пожалуй, эту связь следует понимать как взаимодействие психических и социальных факторов. Но здесь я могу лишь указать на эти проблемы, которые настолько сложны и значительны, что нуждаются в отдельном исследовании.

Те же факторы должны оказывать на развитие мужчины совершенно иное влияние. С одной стороны, они ведут к еще более сильному вытеснению его женских желаний, которые отмечены клеймом неполноценности; с другой – мужчине гораздо легче успешно их сублимировать.

Обсуждая проблемы женской психологии, я изложила представления, которые во многом отличаются от существующих взглядов. Возможно и даже весьма вероятно, что обрисованная мною картина является односторонней, представляющей противоположную точку зрения. Но главным моим намерением в этой статье было указать на возможный источник ошибок, обусловленных полом исследователя, и тем самым сделать еще один шаг к цели, которую все мы стремимся достичь: преодолеть субъективность мужской или женской точки зрения и получить картину психического развития женщины, которая бы более соответствовала фактам ее природы – с ее особыми качествами и их отличиями от качеств мужчины, – чем все те, что имелись прежде.

Исследуя необычайно распространенное явление фригидности, врачи и сексологи странным образом пришли к двум диаметрально противоположным воззрениям.

Одни исследователи сравнивают фригидность, с точки зрения ее значимости для индивида, с нарушениями потенции у мужчин. Поэтому они заявляют, что оба этих явления в равной степени следует рассматривать как болезнь. Эта позиция свидетельствует о необходимости как можно серьезнее разобраться в этиологии и терапии фригидности, особенно учитывая частоту, с которой встречается это явление.

С другой стороны, широкая распространенность фригидности привела многих исследователей к убеждению, что столь обычное явление нельзя считать заболеванием и поэтому фригидность скорее следует рассматривать как нормальную сексуальную установку цивилизованной женщины. Какие бы научные гипотезы ни выдвигались в поддержку этой концепции[28], все они приводят к выводу, что у врачей нет ни причины для терапевтического вмешательства, ни надежды на успех.

Создается впечатление, что общие доводы, как «за», так и «против», независимо от того, на каких факторах – социальных или биологических – делается акцент, основаны исключительно на субъективных убеждениях и поэтому никак не способствуют конкретному и исчерпывающему прояснению данной проблемы. Психоанализ как наука с самого начала пошел в ином направлении, которым и должен был следовать в силу самой своей природы. Речь идет о медико-психологическом исследовании индивида и его развития.