ПСС. Том 55. Дневники и записные книжки, 1904-1906 гг. - страница 37
что я движусь и все движется, есть только просвѣтленіе, въ чемъ жизнь. И это важно и нужно. (Дурно написано, но для меня и для тѣхъ, кто войдутъ въ мой ходъ мыслей, понятно.)
2) О величіи людскомъ, о чемъ уже писалъ. Но нынче мнѣ особенно ясно: Для того, чтобы спокойно, разумно понимать жизнь и смерть, неизбѣжно, необходимо понимать>388 свое>389 равенство со всѣми нетолько людьми, но животными, понимать нетолько равенство, но ничтожество. Только при такомъ пониманіи себя можетъ быть разумная, спокойная жизнь и безстрашіе передъ смертью. Ты — какая-то безконечно малая частица чего-то, и ты былъ бы ничто, если бы у тебя не было опредѣленнаго призванія — дѣла. Это только даетъ смыслъ и значеніе твоей жизни. Дѣло же твое въ томъ, чтобы использовать данныя тебѣ, какъ и всему существующему, орудія (иступить топоръ, источить косу). И всѣ дѣла равны, и>390 ты не можешь сдѣлать ничего больше того, что тебѣ задано, не можешь и не сдѣлать. Все твое дѣло въ томъ, чтобы дѣлать охотно. Стало быть, ты можешь быть супротивникомъ Б[ога], можешь мучать себя и всетаки исполнить Его дѣло. Въ лучшемъ случаѣ ты можешь только не противиться, не корячиться. И потому ничего важнаго, великаго человѣкъ не можетъ сдѣлать. Только стоитъ приписать человѣку великое, исключительное — и дѣлаешь изъ него урода. Стоитъ приписать это себѣ — и погибъ: и нѣтъ спокойствія, ясности жизни и безстрашія смерти. — Прикладываю къ себѣ: мнѣ дана потребность думать, выража[ть] мысли, писать и сообразовать кое какъ свою жизнь съ своими мыслями (что я очень дурно дѣлаю), и потому, какъ бы мнѣ и другимъ намъ, бактеріямъ, не казались важны мои записанныя мысли, они въ дѣйствительности, также важны, какъ выращенная рожь, [не важнѣе,] чѣмъ воспитанная кошка. Я чувствую: какъ только приписалъ себѣ значеніе большее, чѣмъ яблони, клена, принесшаго плоды, такъ лишилъ себя спокойствія, радости жизни, покорности смерти.
1 Сент. 1904. Яс. Пол.
Третій день боли[тъ] животъ. Все это время переводилъ и читалъ для Круга Чтенія и написалъ предисловіе. Работа подвигается, но очень ея много.
Записать надо:
1) По мѣрѣ того, какъ открывается сущность жизни, т. е. что человѣкъ узнаетъ свою безвременную, безпространственную природу, уничтожается, умаляется его матерьяльная природа, т. е. разбиваются предѣлы, отдѣляющіе его отъ другихъ существъ (земля, и въ землю пойдешь). (Здѣсь я что-то забылъ.)
2)>391 Нетолько люди къ старости, но животныя добрѣютъ. Добрѣютъ ли растенія? Что дѣлается въ нихъ, мы не знаемъ, но>392 то, чѣмъ проявляются ихъ жизни въ старости,>393 имѣетъ свойства добра: они роняютъ свои плоды, сѣмена, служатъ другимъ и перестаютъ бороться (гніютъ), уступаютъ мѣсто другимъ.
3) Одна изъ причинъ, по к[оторой] женщины менѣе разумны, чѣмъ мущины, та, что онѣ привлекательны для мущинъ особенно въ дѣвическомъ возрастѣ, и мущины не исправляютъ, не осуждаютъ ихъ, а хвалятъ. (Пустяк[ъ].)
4)>394 Смерть, говорятъ, похожа на засыпаніе, но это несправедливо и не вѣрно. Мы не знаемъ момента засыпанія, и потому сравненіе съ засыпаніемь ничего не объясняетъ. Мы знаемъ только пробужденіе и съ нимъ только можемъ сравнить смерть. Засыпаніе же есть моментъ рожденія. Аналогія съ пробужденіемъ полная: Пробуждаемся или когда выспались, когда нажились, устали отъ жизни, или когда внѣшнія причины (страданія) будятъ насъ. Какъ сонъ становится слабѣе къ времени пробужденія и намъ снятся сновидѣнія, такъ и>395 жизнь все слабѣетъ и все больше и больше сознаешь нелѣпость окружающей жизни. Иногда (какъ у меня теперь) это доходитъ, какъ при кошмарѣ во снѣ, до ужаса передъ жизнью и желанія проснуться.
5)>396 Дарвина>397 считаютъ философомъ, мудрецомъ, открывшимъ важный законъ. А между тѣмъ весь законъ его состоитъ въ томъ, что онъ вмѣсто: для чего? сказалъ: почему?>398 Говорили: у сѣверн[аго] животна[го] теплый мѣхъ для того, чтобы>399 онъ могъ жить на сѣверѣ, а онъ говоритъ: у>400 животна[го] теплый мѣхъ п[отому], ч[то] оно живетъ на сѣверѣ. (Всѣ, у кого не б[ыло] теплаго мѣха, умерли.) Но вѣдь вопросъ: для чего? если и передѣланъ въ одномъ случаѣ въ вопросъ: почему? онъ не устраненъ. Для чего олень и собака живутъ на сѣверѣ? П[отому] ч[то]