ПСС. Том 66. Письма, 1891 (июль-декабрь) — 1893 гг. - страница 8

Николай Николаевич Ге (1831—1894) — художник. См. т. 63, стр. 160—161.

Николай Николаевич Ге (1857—1940) — старший сын художника. См. т. 63, стр. 208.

Ответ на письма: Ге (отца) от 7 июля и Ге (сына), несохранившееся. Художник Ге писал: «Хлопот у меня много, я затеял переделку в студии и устроил верхний свет. Скоро уже кончается работа, и я в тишине начну новую картину. Какую — не знаю. Одну — ту, что вам рассказывал: «Среди вас стоит Некто, которого вы не знаете», а другую — «Ночное заседание синедриона для осуждения Христа». Сию минуту последняя меня очень интересует» (В. В. Стасов, «Николай Николаевич Ге, его жизнь, произведения и переписка», М. 1904, стр. 357—358). Первый из упомянутых здесь замыслов не был осуществлен; по второму была написана картина «Суд».

^>1 «Царство божие внутри вас».

^>2 Владимир Васильевич Стасов.

^>3 Анна Петровна Ге, рожд. Забелло (1832—1891), жена художника Ге.

^>4 Агафья Игнатьевна Слюсарева (1856—1903), крестьянка Черниговской губ., гражданская жена Н. Н. Ге (сына).

1891 г. Июля 12...21. Я. П.

Очень рад был получить от вас известие, дорогой Анатолий Константинович,^>1 и узнать о вас, о том, как вы живете и отчасти думаете. О журнале я хотел отвечать, да ответ должен был быть отрицательный, а за другими делами я и вовсе забыл ответить. По моему мнению, журналов всяких слишком много, и все они ни на что не нужны. Издавать же журнал есть страшная, развращающая работа, на кот[орую] нужно большую энергию, опытность и много денег. Дело же самое ни на что не нужно. Если люди имеют что сказать, то существует бесчисленное количество газет и журналов, к[оторые] не знают, чем наполнить свои столбцы. Пожалуйста, передайте это мое мнение Александру Ивановичу и попросите его извинить меня за то, что не отвечал ему.^>2

Мнение Озмидова^>3 о том, как почему-то не надо бороться, я знаю и не одобряю. — Человеку указан идеал добра — человек находит этот идеал в своем сердце, и истинная жизнь человека состоит в всё большем и большем приближении к этому идеалу. Инерция прошедшей жизни, страсти, слабости мешают человеку приблизиться к этому идеалу, так как же ему не бороться с привычками, страстями, слабостями?

Если под этим разумеется то, что человеку не надо бороться, не зная зачем, — что человеку не надо стараться работать в темноте, а надо стараться зажечь свет и тогда работать, что человеку надо не только бороться, но и просвещать себя, уяснять идеал, увеличивать свою любовь к нему; если так, то это справедливо.

Но борьба всегда будет: всегда, если человек движется вперед, будет состояние по отношению некоторых добродетелей, которые он приобретает, — падения, раскаяния, борьба. Без этих признаков не бывает движения вперед. У меня, по крайней мере, не бывало.

Не читайте, пожалуйста, логики. Глупее этой науки нет никакой.

Очень рад был узнать о вас, пишите чаще о себе. Пока прощайте.

Любящий вас.

Печатается по машинописной копии из AЧ. Датируется на основании письма Дольнера, на которое отвечает Толстой, и записи в Дневнике Толстого 22 июля о написанных им письмах (см. т. 52).

Анатолий Владиславович Дольнер (1867—1896) — воспитанник Академии художеств; в 1889 г. работал сельским учителем в Воронежской губ.; в 1890 г., уволенный по неблагонадежности, уехал в Одессу. См. тт. 64 и 65.

Ответ на письмо Дольнера от 10 июля (почт. шт.), в котором Дольнер, по просьбе организатора Общества трезвости в Одессе А. И. Ярышкина, спрашивал, получил ли Толстой письмо Ярышкина, уведомлявшего о постановлении совета одесского Общества трезвости издавать свой журнал. Кроме того, Дольнер спрашивал, советует ли Толстой издавать узко специальный журнал или помещать в нем посторонний для непосредственной цели общества материал, и просил содействия Толстого в хлопотах о разрешении журнала. В том же письме Дольнер рассказывал, что часто видится с Н. Л. Озмидовым. «Много приходится говорить с ним, — писал он. — Он как-то своеобразно смотрит на некоторые нравственные вопросы. Например, он говорит, что нравственное совершенствование должно совершаться как-то без борьбы, как это делают стоики, а как-то так, что родовые хотения подчиняют себе видовые, которые сами уничтожаются без борьбы, если они противны видовым хотениям».