Птичье гнездо - страница 12

Элизабет открыла глаза. Вместо вступления к «Дороге в Мандалай» в комнате воцарилась тишина.

– Я ведь спросил. – Мистер Эрроу закрыл стоявшие на рояле ноты. – Извини, Элизабет. Я спросил, прошла ли у тебя голова. Спросил же, – повторил он, обращаясь к жене.

– Вообще-то да, Элизабет, – подтвердила миссис Эрроу. – Никто не заставляет тебя слушать.

– Простите? – недоуменно переспросила Элизабет. – Но я хочу послушать, как поет мистер Эрроу.

– Если это была шутка, – заметила тетя Морген, – то крайне неудачная, Элизабет.

– Я не понимаю, тетя.

– Не важно, все уже забыли, – примирительно сказал мистер Эрроу. – Без музыки так без музыки.

Элизабет приготовилась слушать, однако снова ничего не услышала. Она открыла глаза – взгляды присутствующих были устремлены на нее.

– Элизабет, – сдавленным голосом проговорила тетя Морген, порываясь встать с кресла. – Элизабет.

– Не надо, Морген. – Миссис Эрроу, поджав губы, с трясущимися руками поднялась из-за рояля. – Вот уж не ожидала.

Мистер Эрроу, стараясь не смотреть на Элизабет, закрыл ноты и осторожно положил их в стопку на рояле. Постояв немного, он окинул взглядом комнату и слабо улыбнулся. – Не будем портить вечер, дамы. Еще шерри, Морген?

– Меня никогда в жизни так не унижали, – оправдывалась тетя Морген. – Ничего не понимаю. Я прошу прощения, Верджил, честное слово. Все, что я могу сказать…

– Ничего страшного. – Миссис Эрроу погладила ее по руке. – Давайте просто забудем.

– Элизабет? – позвала тетя Морген.

– Что?

– …себя чувствуешь?

– Что?

– Ей, наверное, надо прилечь, – предположил мистер Эрроу.

– Я понятия не имела… – поразилась миссис Эрроу.

– По моим подсчетам, она выпила шесть бокалов, – сердито сказала тетя Морген. – Домой в постель – вот что ей надо. Я впервые вижу, чтобы она пила.

– Всего лишь сладкий шерри…

– …показаться врачу, – рассудила миссис Эрроу. – Осторожность не бывает лишней.

– Элизабет, – скомандовала тетя Морген, – положи карты и собирайся. Мы уходим.

– Ты уверена? – спросила миссис Эрроу. – Мне кажется, ей сейчас не стоит идти домой.

Тетя Морген рассмеялась.

– Три роббера – с меня, пожалуй, хватит. А Элизабет завтра рано вставать.

– Что ж, спасибо, что заглянули.

– Приходите еще, – добавил мистер Эрроу.

– Было так хорошо, – поблагодарила их тетя Морген.

– Спасибо, мы чудесно провели время, – сказала Элизабет.

– Были рады повидаться, Элизабет. И, Морген, непременно сходи на ту лекцию. Мы могли бы пойти все вместе…

– Еще раз спасибо, – ответила тетя Морген.

Когда за ними закрылась дверь, и они, вдыхая прохладный вечерний воздух, зашагали по дорожке, тетя Морген взяла Элизабет за руку.

– Послушай, детка, ты меня здорово напугала. Тебе нехорошо?

– У меня болит голова.

– Неудивительно – выпить столько шерри. – Остановившись в свете фонаря, тетя Морген схватила Элизабет за подбородок и повернула к себе ее лицо. – Надо же, ни в одном глазу. Выглядишь, как трезвая, говоришь, как трезвая, ходишь, как трезвая – что-то явно не так. Элизабет, – не отступала она, – что с тобой, детка?

– Голова болит.

– Опять не хочешь говорить. – Тетя Морген взяла Элизабет под руку, и они пошли дальше. – У меня, черт побери, сердце не на месте. Все время, пока играли в бридж, я…

– Играли в бридж?

– Что ж, Морген. – Доктор Райан откинулся в кресле, и оно заскрипело под его огромным весом. Оно всегда скрипело, и, хотя прежде Элизабет об этом не задумывалась, единственным, что она помнила, выходя от доктора Райана, был скрип его кресла. – Что ж, Морген. – Доктор Райан сцепил руки перед собой и, вскинув брови, насмешливо смотрел на тетю Морген. – Вечно ты психуешь по пустякам.

– Как же! Помню я один случай, Гарольд Райан…

Оба рассмеялись, дружно, громко, так, что вокруг глаз у них заплясали морщинки.

– Вот ведь чертовка – никакого уважения!

И они снова рассмеялись.

Элизабет окинула взглядом кабинет доктора Райана. Она бывала здесь с матерью, потом с тетей Морген. Доктор Райан всегда принимал в этом кабинете и, насколько знала Элизабет, почти не покидал его пределы. Он приехал, когда умерла мать Элизабет, обнимал тетю Морген за плечи, говорил своим мужественным голосом всякую ерунду. Однажды приехал посреди ночи к больной Элизабет и с веселым видом маячил в ногах кровати, пока у изголовья толпились порожденные ее горячечным бредом видения. «Небольшая сыпь, а ты устроила настоящий переполох, дитя мое», – невозмутимо сказал он. Все остальное время доктор Райан сидел у себя в кабинете, скрипя креслом. Элизабет были незнакомы названия книг, стоявших в шкафу за доктором, но за много лет она во всех подробностях изучила порванный корешок третьей с конца на второй полке, а сейчас задалась вопросом: интересно, он вообще когда-нибудь в них заглядывает? Пока доктор Райан и тетя Морген смеялись, Элизабет рассматривала серые занавески, книги, стеклянную чернильницу на столе, миниатюрную модель корабля, которую доктор давным-давно, когда пальцы его еще были ловкими, смастерил сам.