Пугачев и его сообщники. 1773 г. Том 1 - страница 10

, не обращал должного внимания на просьбы Яицкого войска и, полагая, что все несогласия в войске происходят от буйного характера казаков, не привыкших к повиновению, думал отделаться одной формальной, бумажной стороной дела. Он писал указ за указом, в которых требовал безусловного повиновения начальству и распоряжениям правительства. Получив просьбу Герасимова, Военная коллегия по предложению Чернышева издала 17 февраля 1767 года новый указ, в котором строжайше подтверждала, чтобы старшины и казаки предали забвению все ссоры, жили друг с другом в мире и исполняли в точности указы Военной коллегии под опасением за самое малое неисполнение жесточайшего штрафа.

Такой ответ на жалобу казаков не мог удовлетворить депутатов Яицкого войска, и Герасимов нашел случай подать прошение лично императрице, которая взглянула на дело гораздо серьезнее, чем вице-президент Военной коллегии.

«Как яицкие казаки мне подали прошение, – писала она графу Чернышеву[27], – а я приказала из Военной коллегии требовать Козьмину обстоятельных справок по сему делу, то желаю, чтобы все резолюции, кои коллегия возьмет от сего числа до окончания сего дела, вы сообщали мне для лучшего усмотрения всего сего дела обстоятельств».

Зная по прежним опытам, что челобитчики, подававшие свои просьбы прямо императрице, часто подвергались преследованию, Екатерина II опасалась, чтобы с Герасимовым и Бочкаревым не было того же. «Граф Захар Григорьевич! – писала она Чернышеву[28]. – Объявите словесно Военной коллегии и дайте куда надлежит знать, чтоб яицким казакам, Герасимову с товарищи, в вину поставлено не было, что они, по простоте своей, мне самой подали челобитную, и подтвердите им, при отправлении их, чтобы они впредь согласнее жили».

Отправление это, как и вообще решение просьбы яицких казаков, последовало не скоро. Поставленная в затруднительное положение желанием императрицы ближе познакомиться с делом, Военная коллегия затягивала и не решала дела и, желая на будущее время избавиться от присылки депутатов, постановила 3 мая, чтобы казаки без дозволения и паспортов, выдаваемых из войсковой канцелярии, не смели никуда отлучаться из пределов войска, под опасением жесточайшего наказания. Вслед за тем, 15 мая, Военная коллегия подтвердила свой указ об очередной службе и требовала, чтоб Яицкое войско отправило на службу в Кизляр 500 человек казаков. С своей стороны императрица, не дождавшись решения коллегии и желая прекратить все волнения на Яике, решилась отправить туда лично ей известное и доверенное лицо. «Как по рапортам оной коллегии, – писала она[29], – мы усматриваем, что еще и до сего времени, ни доброго согласия в войске Яицком, ни надлежащего выбора кандидатов к назначению ко оному в атаманы не последовало, то для приведения того и другого и для исследования, кто тому есть препятствием, мы нашей гвардии капитана Чебышева определяем, которого оная коллегия имеет от себя при указе отправить в то войско с довольным наставлением, как ему в том деле поступить, выдав ему с командой, которая при нем находиться будет, как туда так и обратно на десять почтовых лошадей прогонных денег. Какие же от него рапорты коллегия получать и какие на оные резолюции давать будет, представлять нам для известия».

В конце июля капитан Чебышев отправился на Яик, с поручением по прибытии на место объявить казакам, что он прислан управлять войском вместо атамана до тех пор, пока они не выберут трех кандидатов, для пожалования одного из них в сие достоинство.

«Ежели таковых выберут, – писала Военная коллегия[30], – то вам с описанием их лет, службы и достоинства прислать рапорт в Военную коллегию. А буде вы их усмотрите не такого достоинства, какого требуется, или, когда, упорства ради, несогласными голосами выберутся, то и не представлять, хотя бы в последнем случае они того просили».

Заботясь главнейшим образом о водворении спокойствия в Яицком войске и не допуская своевольств, Чебышев должен был прежде всего привести в исполнение указ Военной коллегии об отрешении от должности атамана Андрея Бородина и прочих лиц, и вообще об удовлетворении претензии казаков. «Как для содержания того войска в порядке и в надлежащем повиновении, – сказано было в секретном наставлении Чебышеву