Пуля не дура - страница 25

Корчагин настолько расслабился, что не сразу уловил приказную интонацию президента:

— Теперь докладывай!

Встрепенувшись, Пал Палыч достал блокнот.

В целом узнал он немного. Примерно в половине третьего секретарша Лида соединила Турсунова с неким абонентом, говорившим, как ей представилось, с одесским акцентом. Ровно в три Турсунов вышел из кабинета, и Лида терпеливо ждала его возвращения до восьми с лишком, после чего ударила в набат.

Дневная смена охраны видела вышедшего с территории без пиджака Султана Султановича. Он сел в стоящую метрах в двадцати от ворот «Волгу». Минут через пять «Волга» с Турсуновым уехала.

Ни дома, ни в конторе он до сих пор не появился. Пиджак его с бумажником и документами так и остался в кабинете.

Закончив доклад, Корчагин закрыл блокнот и застыл в кресле. Филимонов молчал и, прикрыв глаза, постукивал ладонью по столу. Через минуту он резко шлепнул себя по колену.

— Всей охране удвоить зарплату и потребовать утроить бдительность. К начальникам отделов и их замам приставить по два телохранителя…

— Откуда я их возьму? — ахнул Корчагин.

— Найди, найми, займи или роди! Это твои заботы. Завтра, если не объявится Султан, все бумаги из его кабинета — ко мне! Заявить в милицию, что «ушел и не вернулся». Скорее всего они ответят, что паниковать рано, что мало ли куда отправился молодой здоровый холостяк. Теперь о главном. Уверен, что кашу варит некий Ковров, президент банка «Нива». Подумай, как до него добраться. Только без шума и, не дай бог, стрельбы. На это тебе три дня. Еще виски?

На следующее утро неприятности продолжились. Едва Филимонов вошел в кабинет, позвонил Туманский. Визгливым голосом заорал, что звонит из автомата, что его квартира заминирована, что он вызвал милицию и на работу не приедет.

Юрий Борисович не успел вмешаться в словесный поток потрясенного вице-президента — тот бросил трубку.

Филимонов отправил на место возможной трагедии Корчагина и через силу занялся текущими делами, среди которых одно оказалось неожиданным и неприятным. Французская фирма, которая уже послезавтра была готова подписать взаимно привлекательный контракт, потребовала дополнительных банковских гарантий. Это означало, что контракт зависает, поскольку у французов появились сомнения в надежности партнера.

До последних событий Юрий Борисович счел бы такой демарш недоразумением, поскольку работал с фирмой не один год и подписал с ней не один десяток контрактов. Зато после событий недоразумение отпадало — ясно, что некто мутит водичку, и этот некто — Ковров.

Степан Григорьевич Дахно — начальник порта, что по нынешним временам означает фактического и безраздельного хозяина, имел неохватное тело матерого борова и головку молочного поросенка: пухлую, с белесыми бровями и ресницами, и к ним — голубые глазки-щелочки.

Порт который год дышал на ладан, и регулярно зарплату получали только главбух, главный инженер, сам Дахно и банда головорезов, охраняющих территорию. Размером зарплаты Степан Григорьевич себя не ограничил да еще регулярно отщипывал от изрядной суммы в твердой валюте, образующейся от сдачи ухарям купцам складских помещений в аренду.

Степан Григорьевич был толстокож и недалек, а потому бесстрашен. Он не смыслил ни на полушку в рыночных проблемах, потому что был типичным партийным выдвиженцем, не обремененным образованием. При этом Степан Григорьевич все же понимал, вернее, чувствовал, что сладкая жизнь — на время, найдутся, ох, найдутся зубастые волки и оттяпают его владения. Уже поползли слухи, что грядет аукцион, и порт пойдет с молотка. Не с его, дахновскими, капиталами соваться в игру, даже скинувшись с главбухом и главным инженером.

Будущее представлялось тусклым и безрадостным, и вот в такой же безрадостный, хоть и весенний, серенький, с мокрым снегом день в кабинете начальника порта Дахно объявился обаятельный Анатолий Леонидович Ковров, президент банка «Нива», и сразу взял быка за рога.

Обрисовав безграничные возможности альянса порт плюс флот, банкир взялся уладить все формальности и, если потребуется, аукцион подготовить так, чтобы самим у себя перекупить за разумную цену.