Пушистая катастрофа. Темный дар - страница 10

Всем был хорош мой план по спасению, кроме одного: на улице царствовала зима, а подвал не отапливался.

К тому моменту, как солнце все же зашло, Эдит уже знала и о том, что я не только разговаривать умею, но и немножко огнеопасна. Открытие девочку не испугало, она с удовольствием грела руки над моим огнем и восторженно хихикала.

Проверить нас приходили лишь раз. Принесли скудный ужин для Эдит, пожелали сдохнуть мне, поставили посреди подвала тусклый светильник, чтобы мы хоть что-то видели, и снова заперли.

— Поешь, силы тебе пригодятся, — велела я. Несвежая булка и полупрозрачный чай особого аппетита не вызывали даже у меня, но девочке действительно следовало поесть.

В отличие от меня, терпеть голод днями она не умела.

Булка была разделена пополам, как и чай. Эдит не побрезговала пить из одной кружки со мной.

Когда ночь полностью вошла в свои права — мое чутье подсказывало, что время уже близко к полуночи, — и ждать дальше стало просто бессмысленно, я собрала всю свою смелость и попросила:

— Только не кричи, ладно?

Эдит кивнула, но сдержать слово не смогла и длинно взвизгнула в мою ладонь.

Превращение прошло быстро, но трудно. В последний раз перекидывалась я еще летом и успела отвыкнуть от человеческого тела. Зажать Эдит рот успела лишь чудом, почувствовала неладное и среагировала, даже не задумываясь.

Перед глазами роились черные точки, и голова кружилась от неосторожного движения.

— Ты девочка, — выдохнула мне в ладонь Эдит, глядя во все глаза.

— Девочка, — хрипло согласилась я, с трудом привыкая к себе новой.

Стоило только сбросить шубку, как мне стало холодно. Не собиралась я как-то зимой превращаться в человека, потому теплой одеждой не озаботилась.

Тонкая рубаха с чужого плеча, слишком большие штаны, подвязанные куском веревки, и босые ноги — к сегодняшнему приключению я оказалась совсем не готова. Но деваться было некуда.

— Послушай, — я взяла девочку за плечи, уверенная, что так мои слова будут иметь какой-то особенный вес, — это будет наш с тобой секрет, хорошо? Никто не должен знать, что я умею разговаривать, загораться и становиться че… девочкой. Хорошо?

— Даже папа?

— Про то, что умею превращаться, нельзя, про все остальное — можно.

— Значит, о том, что ты девочка, буду знать только я и никто больше?

— Да. Это очень важно, Эдит. Если об этом кто-нибудь узнает, меня заберут у тебя, понимаешь?

Она побледнела и кивнула.

— Наш секрет.

— Да, наш секрет. — Я нервно улыбнулась и медленно отпустила ее. Чувства, что совершила самую страшную ошибку, не было…

Человеческое тело мне досталось мелкое и на первый взгляд хилое — под стать природной сути, но даже в нем мои представления о размерах подвала серьезно изменились. Окно не казалось уже таким далеким, и потолок на самом деле был не сильно высоким, для того, чтобы добраться до окна, понадобилось всего лишь перетащить стол к другой стене и кое-как установить на нем табуретку.

Стекло я разбила полой железной и уже основательно проржавевшей трубкой, вычистила все торчащие осколки, как могла, и на всякий случай накинула на нижний край рамы кусок порванного брезента, чтобы полностью обезопасить и себя, и детеныша от возможных порезов.

Старалась не шуметь, но все равно периодически замирала и прислушивалась, опасаясь, что нас засекли.

Не засекли.

— Эдит, сейчас я выберусь и вытащу тебя, договорились?

Девочка кивнула. Она не плакала и не капризничала, держалась изо всех сил, только спросила в последний раз раньше, чем я успела подтянуться на руках и вывалиться в оконный проем:

— Но, может, все-таки подождем, пока нас спасет папа?

— Мы с тобой и сами справимся, — сказала я. Веры в то, что волк успеет раньше, чем случится что-нибудь непоправимое, у меня не было. Зато была куча дурных предчувствий. — Ведь справимся же?

Эдит неуверенно кивнула.

Руки дрожали, когда я подтянулась вверх, цепляясь за окно, и с трудом в него протиснулась. В который раз пообещав себе начать лучше следить за человеческим телом, я огляделась, убедилась, что поблизости никого нет, и сунулась обратно в окно, опасно свесившись вниз, чтобы дотянуться до протянутых ко мне рук Эдит.