Путь израильского наёмника - страница 15
– Правда здорово, когда семья!
– Ага, – ответил подошедшему Андрею.
– Ты почему, Влад, не присоединяешься? – слова полковника заставили меня подскочить. Протянутая банка кока-колы наполнила внутренности приятной прохладой.
– Всё хорошо, господин полковник. Немножко надо привыкнуть и всё.
Мы пожали друг другу руки и на этом разошлись.
– Давай ка я отвезу тебя домой?
– Андрей, отвези меня в месторасположение. Если можно?
– Вот ты даёшь! Да я это и имел в виду, когда говорил домой.
Среди разношёрстных машин на стоянке наш «Хаммер» казался слоном в посудной лавке. Те, кто пришли сюда, не обратили на меня никакого внимания. Ну и слава Богу. Теперь я буду жить именно так, и заниматься своим делом.
Дорога вперёд, гладкий асфальт. Это не российские дороги. Машина хоть и жёсткая, но идёт плавно. Мы шутя обгоняли легковые автомобили. За окном мелькали дома. Потом песок, песок, песок, потом оливковая роща. Андрей прибавил скорости и стал более сосредоточен до самой колючей проволоки, за которой стояли домики похожие на пионерский лагерь. Въехав на территорию, мы показали свои книжечки.
– Прибыли!
Андрей хлопнул меня по плечу.
– Какие прибыли? Одни убытки от вас.
Огромный мужчина, величиной с двухметровую гору, вышел на порог домика. Доедая гамбургер, он оценивающе посмотрел на меня. А я посмотрел на него. Правда, пришлось поднять вверх голову, чтобы получше рассмотреть великана. Грузинский нос, даже несколько больше чем еврейский, сильные руки и милая улыбка перемазанная кетчупом. Бутылка колы опрокинулась в открытый рот.
– Так это и есть Влад?
– Конечно, есть.
– Ох, он ещё и юморист. Мне подходит. Будет за мной патроны таскать.
– Бесплатно?
– Что бесплатно? Андрей, ты того Влада привёз? Или опять всё перепутал?
– Того, того. Другого и не было, – раздался сбоку женский голос.
Рахиль в военной форме была красивой-красивой. Короткая стрижка, кобура, военная выправка. Нашивки, те которые я ещё не знал, говорили мне, что она самый милый начальник в мире.
– Ну что, я смотрю, вы уже познакомились?
Своими словами она вмиг прекратила наш диалог. Медленно прошла мимо, и все мы заткнулись, глядя на её женственность.
Ведь мир пуст без женщин. Все это осознают, когда рядом такая красота. Рахиль уселась в «Субару», поковырялась в бардачке и тронула машину с места.
– Умчалась к новому ученику.
– Ты что-то сказал Влад?
– Нет, ничего. Где тут можно встать на довольствие?
– Ты уже на нём, а твои вещи Илия перенёс в комнату.
– Спасибо.
– Да, что там, – Илия пожал протянутую руку. – Пошли, покажем конуру.
Он взвалил свой автомат на плечо, а мою девочку Англичанку взял в руку.
Длинный коридор, прохлада железобетонных стен и маленькое окошко, почти у потолка. Вот что встретило меня в этом пионерском лагере.
– Вот твоя кровать, Влад.
Илия махнул рукой и улёгся на свою койку. Та скрипнула под огромным весом, наверное, завидуя всем остальным кроватям, на которых не лежали такие великаны. Усевшись на предложенное место, я увидел, что автоматы лежат под кроватями. Своё оружие положил, как и все, под койку и стал чего-то ждать. Я даже не думал, что всё начнётся вот так, резко и необычно.
Приказ заставил нас сорваться с места. Андрей подал машину. Одеваясь как Илия, я повторял за ним все движения.
– Молодец, – буркнул тот и выбежал, взяв пулемёт.
Я со своей Англичанкой мчался за ним. В машине нас ждал Андрей. Джип тронулся и резко качнул меня. Такого количества адреналина у меня ещё не было. Кажется, сейчас меня вырвет. Так и есть: прямо на ботинки Илии желудок очистил всё, что я съел на пикнике. Мой организм настраивался на войну. Не я его заставил, а он сам готовился к чему-то страшному. Скрип тормозов качнул нас в стороны. Илия подмигнул.
– Не страшно, потом помоешь.
Баловень судьбы? Я знаю. Как-то всё в моей жизни случилось само по себе. Лучшего я и не ждал. Человек без образования, с башкой, но без корочек, который умел только стрелять, сейчас смотрел в окошко на суету и беготню. Огромный муравейник, куда мы приехали, ожил. Это и была теперь моя жизнь. Рация с шумом отдаёт приказы. Андрей поглядывает на мои удивлённые глаза, словно говорит: «Мы им не подчиняемся. Нас ждут где-то там впереди. Здесь могут заниматься ерундой другие».