Путь к Цитадели - страница 20

Витязь покивал головой и участливо спросил

— Так чего хотел-то?

Радомир вспомнил, зачем он искал друга, цыкнул зубом и, посмеиваясь, объяснил

— Мальчишка говорит, что вошёл в Состояние Силы, кучу народу перепугал и потому ты его с собой взял. Мы с ним поспорили, что коль оно не так, носить ему воду до самой Твердыни. Ну как, огласишь вердикт истины?

Великовозрастный любитель шуток замер, посматривая на Бранда, явно желая запечатлеть в памяти его лицо в момент разрешения спора. Свен вздохнул и меланхолично протянул

— Это, положим, неправда…

Радомир поучительно-многозначительно произнёс: “О!”, - подняв палец, но тут витязь закончил фразу

— Неправда, что он перепугал кого-то кроме меня. А в Состояние вошёл, да…

На Радомира было больно смотреть. На его лице замерло какое-то недоумённо-ошарашенное выражение. Спустя пару вздохов он робко улыбнулся и, погрозив другу пальцем, проговорил

-“Не шути так. Сам знаешь, я человек доверчивый, а верить в такое в моём возрасте вредно.”, - помолчав, добавил: “Для головы вредно.”

Очевидно, что оба утверждения в достаточно малой степени соответствовали истине. Доверчивые гридни до седины не доживали, а сказки ничьим головам не вредили. Ни в каком возрасте. Вдруг витязь поманил воина рукой. Тот, правильно истолковав жест, наклонился к лицу друга

-“Понимаешь”, - прошептал Свен: “Мальчишка не врёт. Я действительно сказал так его родителям в его присутствии. Но мне нужен был помощник, а малому очень уж хотелось повидать хоть что-то за пределами своего города. Пришлось придумать красивую сказку. Я его прижучу, чтоб сидел тихо, авось разочаруется в путешествиях. Доберёмся, отправлю его домой с кем-нибудь.”

Радомир понимающе кивнул. У него самого было четверо внуков.

Друзья отодвинулись друг от друга, и Свен, махнув рукой, произнёс, уже громко

— Вот так вот, друже. Ладно, иди, мы тут разберёмся. У тебя, наверное, забот полон рот.

Гридень согласно вздохнул, развёл руками и, посмеиваясь в усы, удалился. Риггер, резко растеряв добродушие, наклонился к Бранду и тихо, но крайне холодно и серьёзно произнёс

— Не смей упоминать Состояние при ком-либо. Это не предмет для шутливых споров. Если что-то подобное сегодняшнему повторится, у тебя будут серьёзные неприятности. Понял меня?

-“Понял.”, - испуганно кивнул отрок.

Свен отодвинулся от своего юного визави, повернулся, сделал шаг, затем повернулся обратно и неожиданно задал негромкий вопрос

— Чем сильны витязи?

Подобный переход ошарашил Бранда. Вздох назад его хотели чуть ли не освежевать, и вдруг спрашивают. Отрок набрал в грудь воздуха, собираясь с мыслями, но тут Риггер продолжил. Очевидно, вопрос был риторическим.

— Умом, ученик. Умом и умением держать язык за зубами. Тебе последнего явно недостаёт. Думай, прежде чем говорить о том, чего не понимаешь, иначе долго не протянешь.

Сказав это, воин пошёл прочь. Он сдёрнул с пояса рог и, приложив его к губам, глухо провыл сигнал, подкрепив его громким кличем

— Стоянка окончена. Выдвигаемся!

Караван, разморенный солнцем, зашевелился, собираясь, сжимаясь, как пробуждающаяся змея. Бранд, оставшийся наедине со своими мыслями, отправился к телеге, зарекшись покидать её по меньшей мере до деревни.

(27) Высека(устар.) — участок пространства возле укрепления, поселения или дороги, очищенный от растительных массивов с целью предотвращения внезапных нападений.

(28) Травень — май. На севере Эрнского княжества в этот месяц обычно не слишком-то тепло.

(29) Сэконунг — дословно, морской король. Отчаянный и удачливый человек, имеющий много кораблей и воинов, но не имеющий земли и не признающий над собой ничьей власти. Зарабатывает, как правило, грабежом.

(30) Слегка поэтизированное название вышеупомянутых морских шаек. Дано в честь легендарного корабля мертвецов из легенд народа ладей.

Остаток дня прошёл спокойно, так же, как и весь последующий. Отрок размышлял над словами витязя, тихо готовил на стоянках и старался не привлекать более внимания, не желая более ни приключений, ни неприятностей. Возница, навещавший время от времени пристанище Бранда, был не в восторге, но ничего не говорил, руководствуясь понятными ему одному причинами. Под конец четвёртого дня пути караван въехал в Кранн. Деревня и впрямь не поражала размерами. Десяток домов с глухим первым этажом(31), крепкий частокол в полтора человеческих роста, грубый колодец с тёмной жердью журавля — вот и всё богатство. Впрочем, этот аскетизм вовсе не был показателем бедности — поселение было обеспечено всем необходимым, водилось даже серебро (его держали на всякий случай — вдруг, скажем, топор сломается, или кто-то серьёзно заболеет и его придётся лечить в городе). Именно на это серебро рассчитывал купец, договариваясь с Брандом. И, стоило суете слегка улечься, как ушлый торговец возник из ниоткуда и, не размениваясь на любезности, заговорил о долге.