Путь к Цусиме - страница 5

Там, перед этим народным памятником, наша бюрократия морского ведомства чистосердечно и всенародно должна была покаяться, и перед всем миром сознаться, что, невзирая на сделанные у нас миллиардные затраты на развитие морского дела, "военного флота, как боевой силы, в России еще не существует"[5], и что напрасны будут все усилия созидать новый флот на прежних началах"…

"Боевого флота до войны у нас не было вовсе", пишет лейтенант Вердеревский спустя полтора года после Цусимского разгрома[6]; у нас было до этого "только случайное собрание кораблей, которые довольствовались весьма немногим: лишь бы перемещаться по земному шару, получая чины, ордена, морское довольствие и т. п." На этих кораблях работал офицерский состав, получивший свое образование в учебных заведениях, о которых сами же моряки теперь пишут, что "за последние XXV лет в них почти ничему не учили[7], а чему и учили, то плохо…" На этих кораблях довольствовались "доморощенными электротехниками из минных офицеров[8], которые в электрической сети своего корабля зачастую бродили, как в лесу"; там довольствовались "артиллеристами, не имевшими никакого понятия о стрельбе на море"; там довольствовались "штурманами, получившими на это ответственное звание свое право[9], не сходя с набережной Васильевского острова в городе С.-Петербурге…"

О качествах личного состава нашего небоевого флота адмирал Рожественский откровенно пишет теперь в таких выражениях[10]:

"Система образования личного состава у нас настолько устарела[11], что, если бы лучшими нашими людьми укомплектовать в настоящее время эскадру из кораблей типа "Dreadnought", являющегося последним словом английской кораблестроительной техники, если бы эти наши корабли были идеально построены и образцово снаряжены за границей, то и тогда, вследствие недостаточного развития и навыка личного состава, такая эскадра настолько много теряла бы от этого в своем боевом значении, что при столкновении с равным числом старых линейных кораблей любого из первоклассных флотов, она была бы разбита на голову…"

Результат столкновения нашей небоевой эскадры с японской в 1905 г. другим и быть не мог. Теперь это признает и сам Рожественский. Но какая же для России от этого польза, какое и кому в этом утешение!..

Мы шли к этому!.. История не ждет;

переэкзаменовок она не дает никому;

с нею нужно всегда быть готовым…

Вас. И. Немирович-Данченко.

"Ужасна была наша неподготовленность к войне,

и ужасны преступления бюрократии перед народом[12]…

Цусима — преступление"…

Цусимская катастрофа… Если разобрать дело по существу. эта катастрофа произошла не случайно. Ее надо было ждать рано или поздно. Мы шли к ней с закрытыми глазами. Наша бюрократия, ослепленная своим самовластием, вела Россию к этой катастрофе исподволь, в течение долгого периода времени. Непроизвольны были только наши последние шаги, когда нас заставили идти туда, куда мы не хотели бы, когда нас заставили делать то, к чему мы вовсе не были подготовлены…

Первые зародыши пережитого нами великого бедствия Россия добровольно начала выращивать еще около полувека тому назад, когда ее соблазнили, и она присоединила к своим владениям "богатейший" Амурский край с его "непочатыми естественными богатствами", но не имевший тогда ни малейшей культуры и почти вовсе не заселенный. Это произошло сначала при содействии смелых частных предпринимателей и авантюристов и было закреплено после многих дорогостоящих и не всегда удачных военных операций с нашей стороны[13].

Этот "золотой край" впоследствии втянул Россию в омут окраинных экспериментов бюрократии; а они неудержимо вели нас к войне, к Мукдену и Цусиме.

Сделав это приобретение, мы начали культивировать там "наши интересы", но чисто канцелярским путем, разумеется. Чиновники за счет казны должны были организовать заселение края, насаждение в нем промышленности, использование водных путей сообщения, основание городов, постройку крепостей и т. п. На далекой и не нужной нам окраине, относительно которой мы решительно ничего не знали и знать не хотели, истинные интересы которой нам были далеки и чужды, создалось обширное поле для неудачных экспериментов бюрократии и для приведения в исполнение разного рода фантастических кабинетных предначертаний. Постепенно развивались прихоти и аппетиты приобретавшей силу местной бюрократии; незаметно поощрялось не поддающееся контролю хозяйничание ее в расходовании все больших и больших сумм, отпускаемых из СПб. "на местные нужды края". Вслед за чиновниками двинулись туда же и целые стаи ловких хищников из всех сословий.