Путь к Горе Дождей - страница 11

*

Сама земля там восходит к небу. Эти горы лежат на вершине континента и отбрасывают к востоку длинный шлейф дождей на море трав. Они поднимаются из последней глуши Северной Америки, и имена у них подобающие: Васатч, Биттеррут, Бигхорн, Уинд-Ривер.

**

Я бродил по горному лугу, пестреющему индейским люпином и дикой гречихой, и увидел высоко в ветвях сосны самца дубоноса, круглую розовую птичку; ее темные, полосатые крылья были почти невидимы в мягком раздробленном свете. А верхние ветви дерева, казалось, плывут медленномедленно в синеве неба.

Скоро женщине стало одиноко. Она вспоминала о своих соплеменниках и гадала, как там они живут. Однажды она поссорилась с Солнцем, и тот ушел. В досаде она подкопала корень куста, а ведь Солнце велел ей и близко не подходить к нему. От корня отвалился ком земли, и далеко внизу увидела она свое племя. К тому времени она уже родила Солнцу сына. Из жил она сплела веревку, взяла сына на спину и стала спускаться, но когда добралась до конца бечевы, племя по-прежнему оставалось далеко внизу, и она осталась висеть с сыном за спиной. Наступил вечер, муж – Солнце воротился домой и хватился жены. Тотчас вспомнил он о кусте и отправился к нему. Там он увидел и жену, и ребенка – оба висели на веревке на полпути к земле. Сильно разгневался он и взял в руки кольцо – игральный обруч. Велел он кольцу слететь вниз по веревке и убить женщину. Потом отпустил кольцо, и оно исполнило приказ – ударило женщину и убило. Сын Солнца остался один.

*

Говорят, что у бродяг-вояжёров растение это называлось «помм бланш» или «помм де презри». В дневниках они постоянно упоминают о его употреблении индейцами. Растет оно на высоких равнинах и имеет мучнистый корень, вкусом и видом похожий на редьку. Этот корень – сытная пища; растение даже пробовали возделывать как заменитель картофеля. Этнограф Муни в 1896 году писал: «В отличие от соседей – шайенов и арапахо, которые еще помнят, как когда-то проживали восточнее Миссури и возделывали кукурузу, – у кайова нет преданий о том, что они были когда-то земледельцами или кем-либо еще, кроме как племенем охотников».

**

Даже теперь они предпочитают мясо; мне кажется, не созданы они были для земледелия. Дед мой, Маммедэйти, немало потрудился, заставляя пшеницу и хлопок расти на своей земле, но результат был неутешителен. Както маленьким мальчиком я перешел ручей, чтобы добраться до дома, где жила старуха Кеади- некеа. Несколько мужчин и юношей пришли с пастбища, только что забив и освежевав бычка. Один из юношей держал печень – еще теплую и полную былой жизни, – лакомясь ею с огромным наслаждением. Слыхал я, что охотники равнин ставили сырую печень и язык бизона превыше прочих лакомств.

Ребёнок, сын Солнца, подрос и принялся бродить по земле. Неподалеку заметил он лагерь. Подошел поближе и увидел, что там живет большая паучиха – та, кого зовут бабушкой. Паучиха заговорила с сыном Солнца, и тот испугался. Бабушка исполнилась негодования; видите ли, она ревновала, ведь дитя еще не было вскормлено материнской грудью. Захотелось ей узнать, мальчик это или девочка, и потому изготовила она две вещи: хорошенький мячик и лук со стрелами. Она оставила их ребенку на весь следующий день. Возвратившись, она обнаружила, что мячик весь утыкан стрелами; тут она поняла, что дитя – мальчик и что вырастить его будет непросто. Раз за разом пыталась бабушка поймать мальчика, но тот всегда убегал. И вот однажды она сделала силок из веревки. Мальчик попал в силок; плакал он и плакал, но бабушка принялась напевать ему, и наконец он уснул. Ах, не плачь, спи-усни, А все же, пусть ты сирота, Грудь матери тебя накормит. Баю-баюшки-баю.

*

Осенью 1874 года племя кайова прогнали с Меченых Равнин на юг. Со всех сторон вокруг их теснили колонны войск, они же были измотаны и устрашены. Стали они лагерем на Элк-Крике, а на другой день пошел дождь. Он лил вовсю целый день, и кайова ждали верхами, пока не прояснеет. И тут, под вечер, вся земля внезапно покрылась пауками – большими черными тарантулами, кишевшими в потоках воды.