Путь наемника

стр.







Пролог




     Смерть есть путь





     Фелис.





     — Не страдай херней, Харя. Быстрее подрывай, уже опаздываем, — голос Мрака утонул в грохоте взорвавшегося по соседству шагохода.



     — Серого жду, у него хвост наружу торчит.



     — Серый, я тебе его сейчас оторву нахрен. Давай втискивайся быстрее.



     — Да бля, кабаны толстые, потеснитесь маленько…



     — У меня ща глаза выскочат, давайте уже взрывайте, пока я до взрыва не помер от удушья…



     — Серый, щемись быстрее, а то я твой хвост отчекрыжу по самое небалуй!!! Ну-ка выдохнули все! — проорала я в потолок.



     Команда дружно сделала выдох и уплотнилась вокруг меня, как шпроты в банке. Дверца шагохода, лязгнув запорами, наконец-то закрылась.



     — Харис, подрывай!!!



     — Все?!! Три! Два! Раз! Ноль!



     Бац!!!





     *****





     Мир Вайтану.





     Кругом, режущая глаз, белизна… Зима, что ли? Нет, это не снег. Белая трава, белые листья. Моя разноцветная команда посреди этой поляны смотрится как бельмо на глазу. Кроме Мрака — белый песец идеально вписывается в окружение.



     Мир Вайтану, семнадцатый лист первой ветви. Один из самых старых миров Древа, а значит крупный перевалочный мир-перекресток.



     — Серенький, иди-ка сюда, что покажу, — как всегда, первым подал голос Мрак.



     — Не пойду… Нечего тебе мне показывать, кроме своего вечного стояка. Я на твои дебильные подколки больше не ведусь.



     — Харя, одежду командиру, живо, — Санжо уже успел обежать поляну в поисках сюрпризов и теперь с негодованием смотрел на Фрикадельку, который нагло пялился на мое голое тело.



     — Держи, Чума. Извини, воды я тут не нашел. Но я перед выходом не жрал, так что более-менее чистый, — Харис бросил мне амулет с одежкой.



     — Да пофигу мне уже, сейчас одеться важнее, — все-таки поморщившись, я разбила лед и активировав "шмоточный" шарик, через пару секунд уже стояла одетой. После смерти с собой ничего не взять, но все контрабандисты знали эту лазейку. Все что внутри тебя — с тобой же и перенесется. Вот Харис и предложил замораживать амулет в ледяную корку и держать в… Ну да, там, куда обычно наркокурьеры пакетики с товаром засовывают. Потому что амулет изо рта почему-то исчезает, а вот из задницы — никогда. Проверено опытным путем.



     — Мрак, куда нам? — спросила я проводника, одновременно проверяя Плетку.



     — Вон в ту сторону, база там.



     — Ок. Все встали и бежим за Мраком. Мрак, шибко не форсируй, нас выдернули с тренировки, все уставшие.



     — Принято, Чумка.



     — Я тебе покажу Чумку, — недовольно заворчал в адрес Мрака Харис, — Для тебя, сопляк — или Чума, или командир. Услышу еще раз и вылетишь из команды… заодно и с амулетом правды познакомишься.



     Санжо и Фрикаделька заржали, а Серый поморщился — он не любил вспоминать допрос Макоя.



     Мрак уже при первом знакомстве пытался перейти грань официоза в наших отношениях, но бдительные Тузы на корню пресекали такие попытки панибратства. Как сказал мне Макжи — "В головах енотов прочно завязла мысль, что Чумка — это твое чисто семейное прозвище. И обращаться так к тебе может только сильно ограниченный круг лиц и морд."



     Мрак на слова Хариса только фыркнул и опустив голову, неторопливо побежал к базе, почти сливаясь с ослепительно белыми кустами. Мрака в наше распоряжение предоставил Асах. Одно время песец работал с Нигой и знал некоторые его секреты. Один из них — куда мотался черножопый за рецептом зелья. Кличку он получил явно не за свой окрас, а за свою любовь к черному юмору. Который все оценивали неоднозначно, уж больно много в этом юморе было про смерть… окончательную смерть. Ну, а мне он нравится — помогает не бояться умирать на перекрестках путей.



     А на базе нам должны были помочь умереть. И, конечно же, помогли. Как смогли… Упыри синдикатовские.





     *****





     Мир Гарза. Клош.





     Черт, а вот это было больно. Смерть от огня не из приятных. Кожа пузырится, а ты захлебываешься криком и ничего не можешь сделать… Только орать, срывая связки, пока не спалишь себе легкие, и вдыхать смрад своего и чужого горелого мяса.