Путь Нави - страница 40

Но от созерцания рождающегося края драгоценных камней, Хранителя отвлёк болезненный стон, вырвавшийся из груди спящего царя.

Мишка метался во сне, яростно разрывая рубаху на своей груди, словно пытаясь разорвать не только тонкую дорогую ткань, но и собственное тело, дабы выбросить из груди то, что причиняло неимоверную боль. Проклятье страсти раздирало молодое тело, заставляя сгорать изнутри от неутолимого желания обладать пышногрудой незнакомкой. Эротические сновидения мучали его разум, неутолённая страсть терзала тело, а сердце не понимало, почему всё это происходит, оставаясь холодным и безучастным камнем.

Целый месяц паря над просторами обновлённого каменного княжества, двигался к его противоположной границе воздушный шатёр. Целый месяц спал в нём мучительным сном проклятый странник, а армия маленьких элимов, продолжала заботливо ухаживать за своим повелителем, собирая с его длинных волос драгоценную росу, что давала начало новым порождениям этих земель.

— Долго же ты спал. — Облегчённо вздохнув, молвил Хранитель, заметив, как его подопечный открыл глаза и пробудился от мучительного сна.

— Правда? — Равнодушно спросил Мишка, усаживаясь на кровати и щелчком пальцев призывая к себе элимов. — Я голоден.

— Слушаюсь, мой повелитель. Сейчас вам подадут пищу. — Счастливо протараторил элим и улетел исполнять поручение.

Хранитель тем временем не сводил глаз со своего подопечного на лике, которого не отразилось ни единой эмоции, голос которого не выражал совершенно никаких чувств. И в этот миг, его пронзила странная мысль.

— А ведь я когда то был таким же. Не ведал ни добра, ни зла, ни счастья, ни горестей. Неужели я выглядел так, когда покинул курган и последовал за северным странником в поисках новых ощущений, желая познать силу эмоций, окунуться в пучину чувств. — Думал Хранитель, не сводя взора с молодого царя, равнодушно поглощавшего принесённые яства.

— Владыка. Желаете после трапезы утолить телесный голод. Мы и в этом княжестве пленили весьма недурственных на вид барышень. — Обратился к Мишке элим ветра. — Эти порожденья тьмы оочень хороши. Даже я пожалел, что не могу поиграться с ними. Когда свет звёзд на ночном небосклоне впервые озарил эти земли и скрытые во тьме красотки предстали нашим взорам. Мы обомлели от столь удивительной красоты.

— Желаю. — Равнодушно буркнул Мишка и продолжил утолять голод. — Как там с пополнением в рядах моего войска. — Спросил он.

— Всё идёт своим чередом, новая нечисть выходит на навские земли в положенный срок, удивляя старых жителей своими способностями и своим видом.

— Хорошо. Продолжайте взращивать их. Продолжайте пополнять моё войско. Продолжайте следовать тем же курсом. Не желаю тратить время на задержки в пути, но и торопиться не следует. К моменту прибытия в земли последнего княжества, моя армия должна утроить свои ряды.

— Будет исполнено.

И элим рьяно взялся выполнять приказ своего хозяина, бесчувственность которого ещё больше заставляла его повиноваться. А сам Мишка тем временем придался разврату и брал одну нечистую деву за другой, словно меняя перчатки. И его не волновало то кем они были, не волновало желали ли они его ласк. Он знал только одно — нужно продолжить род любыми способами и делал для этого всё возможное. Но бесконечный секс, бесконечные телесные удовольствия не давали покоя его душе, не остужали пыл его тела. И стоило проклятому страннику погрузиться в сон, как тут же перед глазами всплывал образ прекрасной незнакомки, мучавший его все краткие часы отдыха.

За всеми этими усладами, молодой царь не заметил, как вечно ночной небосклон над каменными землями стал светлеть, а температура воздуха понижаться. Только когда в воздушный шатёр случайно залетела и упала на лицо Мишке холодная снежинка — он очнулся. Маленький укол холода, привёл его разум в порядок, заставив задуматься о предстоящей встрече с последним князем Нави.

— Прочь. — Произнёс он и дамы, ожидавшие в постели ласк своего повелителя, послушно удалились. — Кладезь. — Обратился мысленно проклятый странник к книге, спрятанной в его душе. — Что ты знаешь о седьмом князе Наве. О том, кого величают Ударом — повелителем молний, владыкой энергий.