Путь некроманта - страница 16

Несведущим крестьянам кажется, что для некромантии достаточно кровавой жертвы или раскопанной могилы, в крайнем случае — того и другого вместе. В действительности же Дьюар потратил кучу времени, ползая по окрестностям города в поисках нескольких корешков, благо здесь росло много из того, что в землях Лардхельма считали редкостью. Затем — отмывая эти самые корешки в речной воде и подсушивая на ветру, сжигая ветки с березы, ствол которой странным образом разделялся на два разных дерева, заботливо собирая угольки в мешочек и прислушиваясь к токам силы по городу. Сгодился бы и обычный уголь, выуженный из камина, но этот, с особых деревьев, сам по себе обладал некой слабой силой. Лишь к закату, когда храмовые статуи из белого окрасились в розовый, Дьюар вновь оказался на пороге «Креветки».

Зал в этот раз не был совсем пустым, но оставался молчаливым: небольшая компания из трех человек в одном конце быстро ела, почти не переговариваясь между собой, двое небогатых торговцев в другом просматривали лежащие перед ними бумаги, изредка обмениваясь короткими фразами на леморском и тыкали пальцами в какие-то цифры, одинокая женщина, закутанная в теплую узорчатую шаль, кого-то ждала, беспрестанно поглядывая на дверь. Марелла хлопотала вокруг немногочисленных посетителей, но, едва звякнул дверной колокольчик, вскинулась и без промедления очутилась рядом. Верно, ждала его — от осознания этого разом потеплело на сердце, и слова наставника об отсутствии выгоды показались еще более глупыми.

— Я знаю, как пробудить заболевших.

Она вздохнула — так глубоко, что грудь под туго завязанным фартуком высоко поднялась.

— Слава Магдаре, — прошептала одними губами, тут же бесцеремонно хватая его за рукав. — Сделаешь это? Я отведу тебя сначала к Реми, он выглядит совсем слабым.

Дьюар молча кивнул: даже если бы он хотел отступить, сейчас было уже поздно.

Жилой дом примыкал к таверне со стороны заднего двора. На втором этаже, как оказалось, даже имелся переход — короткий коридорчик, оканчивающийся тяжелой крашеной дверью. Подрагивающими от волнения руками Марелла отперла ее, пропуская гостя в тепло едва освещенной закатом комнаты. Дьюар столь редко бывал в чужих домах, что сейчас жадно впитывал то робкое ощущение уюта, наполняющее все здесь. Пахло смолистыми дровами в печи, едой и шерстью — прялка с неоконченной работой стояла на виду, у окна. Пока юноша с любопытством разглядывал вышитые занавески на окнах, брошенную на скамье деревянную игрушку, венки из пшеницы, славящие Магдару — все, чего мрачная башня наставника, в которой он вырос, была лишена — его настойчиво подталкивали вперед, к закрытой двери, у которой ожидал верный пес. Подняв косматую голову, зверь оглядел подошедших, тоненько проскулил, первым порываясь войти в комнату к маленькому хозяину. На некроманта животное взглянуло с подозрительностью, словно чуяло его спящую силу, и предпочло обойти по большой дуге. Если бы не столь сильное желание подойти к мальчику, он бы наверняка и вовсе не сунулся в комнату с темным магом, но привязанность победила страх.

На этой двери замка не было, но внутри царила душная полутьма. Марелла поспешно приоткрыла одну створку окна, стараясь, чтобы случайный ветерок не затронул спящего мальчика. Дьюар проследил, как пес, все еще бросая на незнакомцев косые взгляды, вспрыгнул на постель, привычно улегся возле ребенка и пару раз лизнул его бледную руку, неподвижно лежащую поверх одеяла, но тот не отреагировал. Буди не буди — без толку, когда душа так далеко.

Реми очень походил на сестру. Такие же темно-русые волосы, смешными кудряшками обрамляющие исхудалое личико, такой же чуть курносый, маленький нос и по-детски пухлые губы. Но выглядел он действительно плохо, загранная тварь тянула из него жизнь уже давно — Дьюар видел множество следов. Медлить в таком случае никак нельзя.

— Марелла, это много времени займет. Ты иди в таверну, не беспокойся, позову потом. Только вон лампу оставь, чтоб света побольше было.

Она не спорила, предоставила делать, что нужно: обвела рукой охранный круг над мальчиком, поцеловала его в лоб и тихо удалилась. Судьба брата волновала ее гораздо больше таверны, но мешать «целителю» Марелла не рискнула, и это было видно по ее глазам, блестящим опасениями, надеждой и глубокой верой в своих богов.