Путь «Синигами» - страница 59

– С добрым утром, Алукард-сан.

– С добрым утром, Нел, и не стоит быть такой официальной, – я ответил ей почти такой же улыбкой.

– Что делаешь? – Нел улыбнулась ещё сильнее и сцепила руки за спиной.

– Да так, гуляю, вот и забрёл к тебе. Надеюсь, ты не против?

– Конечно нет, я даже рада.

– Составишь мне компанию, или у тебя дела?

– С удовольствием.

Прогулка, увы, вышла недолгой, но познавательной. Нел с удовольствием рассказывала о жизни Лас Ночес, а я внимательно слушал, всем своим видом излучая удовольствие. Неллиель в реальности оказалась совершено не такой оторвой, как её показывали в аниме – да, очень улыбчивая и приятная в общении, но при этом собранная, дисциплинированная и держащая себя в руках девушка. Возможно, там сыграли роль повреждение маски и годы, проведённые в детском состоянии, даже скорее всего. Наверняка с Пеше и Дондочакой та же ситуация. Но тем не менее, нынешняя Нел мне нравилась, не хотелось бы её потерять. Расстались мы уже у полигона, где была назначена моя встреча с Айзеном, напоследок договорившись, что Нел как-нибудь зайдёт ко мне в гости и поможет устроиться. Впрочем, ни на каких определённых сроках я не настаивал, так как выяснил, что Нел уже сегодня собирается уйти в очередной поисковый рейд, а там уже как пойдёт – не любила она возвращаться, не приведя хоть кого-нибудь.

Встреча с Айзеном прошла почти буднично. В первый день он прочёл мне лекцию о природе и свойствах Кидо, а также приёмах управления и преобразования реацу, после чего просто выдал тексты заклинаний и продемонстрировал два простейших Кидо: Сай и Щё.

Сай – простейшее бакудо первого уровня, фактически, являющееся волевым усилием с небольшой примесью реацу. Правда, в исполнении Айзена даже мне руки за спиной скрутило, хоть и всего на секунду, но всё равно впечатляет. Щё – тоже простейшее, только хадо, направленный толчок реацу, совершенно безвредный в оригинале и совсем чуть-чуть уступающий по убойности Серо гиллиана в моём исполнении. Нет, конечно, на самом деле до Серо ему было далеко, но всё равно, такой удар реацу мог с лёгкостью перемолоть в кашу человеческий скелет или оставить в земле почти полуметровую воронку, как и случилось в моём случае при первом исполнении заклинания. Проблема оказалось в моей уже рефлекторной привычке вкладывать в свои манипуляции с реацу как можно больше силы – действие это происходило автоматически, без участия разума. Нет, я, конечно, мог ослабить своё Серо, но не так чтобы слишком, навыки уже, можно сказать, вбились в подкорку, и в результате, чтобы действительно понизить силу собственного Серо на существенную величину, до уровня ну хоть тех же адьюкасов, мне требовалось приложить серьёзные усилия, и ощущения при этом были приблизительно такие, как есть, удерживая вилку мизинцем и безымянным пальцем левой руки. Да что говорить, если даже банальную расфокусировку луча для накрытия большей площади приходилось проделывать, изрядно напрягая внимание. Так что даже самое слабое моё Серо, если, конечно, я не стану изгаляться над собой, было в разы сильнее аналогичных атак остальной Эспады. Фактически, я просто не мог пользоваться чем-то слабее Гранрей Серо, на которое была способна далеко не вся Эспада, в то время как у меня оно получалось автоматически, в основном же я вообще пользовался Серо Оскурос. Кстати, эти определения вошли в ход с лёгкой руки Айзена, как и длинные, пышные имена, сочиняемые большинством арранкаров.

Дело в том, что почти все арранкары, вплоть до шестидесятого номера, прошли через процесс синигамики практически одновременно, именно по этой причине Гриммджоу был двенадцатым, в то время как, скажем, Сун-Сун из фракции Халлибел имела номер пятьдесят шесть. К тому моменту, как Айзену наконец удалось наладить процесс, от армии Баррагана уже мало что осталось, да и Тия не горела желанием отдавать своих фракционов на эксперименты. Она и Барраган к тому моменту уже были арранкарами, но из-за не отработанной технологии Барраган почти не прибавил в силе, а Тия так и не избавилась от маски. Как результат, даже когда у Айзена всё срослось, вперёд пропихнули Гриммджоу сотоварищи, так, на всякий случай, и только уже после него процедуру начали проходить давние обитатели Лас Ночес. Ну, а после начался прямо-таки взрыв патриотизма, инициированный Айзеном, ну или национализма, хотя, скорее, просто стремления как-то самореализоваться. Уж не знаю, кто был инициатором использования испанского языка (хотя подозреваю, что Гин), но волна всколыхнулась, вот и появились такие конструкции как: «Дордони Алессандро дель Сокаччио», в свою бытность пустым, кстати, носивший простое и не замысловатое имя Дор. С Серо та же история – напридумывали кучу названий, а по сути, разницы почти и нет.