Путь тёмного мага 2 - страница 5

— Позже. Не будем пока портить ваши отношения, — отмахнулся Шикихиро, — это мы всегда успеем. А так можно будет провернуть несколько комбинаций. Следи за ним. Я знаю на что ты способна, и верю в тебя. А я ещё раз зароюсь в фолианты в поисках информации.

— Как скажете, отец, — вновь приняла вид скромной девушки Шамайя. Шикихиро лишь покачал в ответ головой. И в кого она пошла такой лицедейкой?

— Друзья, — Ичиро осмотрел собравшуюся группу. Бойцы прислонились к прохладной стене казармы, с любопытством ожидая что скажет маг.

— Не тяни. Говори, что случилось? — Чироки широко зевнул, — а то я после обеда вздремнуть хотел.

— Завтра меня уволят из рядов армии, — улыбнулся Ичиро, — а вы всё ещё будете подпрыгивать по крику центурионов.

— О прекрасная Инда, — простонал Эсаджи, — и почему этому тессерарию так везёт?

— Не стони, — ухмыльнулся маг, — я попрошу адмирала, и когда придёт время, он поможет вам. Он хоть и тот ещё пройдоха, но джигат вроде бы неплохой.

— Поздравляю Ичиро, — кивнул Сейджо, — я рад за тебя. Только будь осторожен, ты останешься один, и прикрыть будет некому. Помни об этом.

— Да ладно тебе, Сейджо, — оттолкнулся от казармы Чироки, и сграбастал Ичиро в объятия, — что с ним может случиться!? Ичиро, оторвись в городе как следует. Иначе, клянусь членом Аргуша, я тебе этого не прощу!

— Посмотрим, — расхохотался маг, — мы же увидимся с вами на увольнительных, так что без паники!

— Ну да, да, — тяжело вздохнул Эсаджи, — но это будет совсем не то. Счастливчик ты, Ичиро.

— Мы все счастливчики, Эсаджи, — похлопал по плечу лучника маг, — ведь мы живы и здоровы. Идём в казарму. Мне ещё нужно сдать доспехи и оружие.

Рано утром, когда солнце только зазолотило вершины сакур, Ичиро уже подходил к воротам. Он пришёл первым, столь велико его нетерпение. Маг уселся на камень возле стены, и поправив сумку с золотом, стал дожидаться остальных. Над землёй плавал густой туман, оседая на одежду. Вскоре Ичиро промок насквозь. Он передёрнул плечами, и посмотрел наверх. Солнце ещё не скоро осветит улицы города, поэтому придётся потерпеть.

Вскоре начали подходить остальные. Всего набралось около сотни бойцов. Совсем немного. Большая часть раненых пошла на корм сандалорским акулам.

— Строимся! — старый опцион крикнул добродушно и негромко. Бойцы образовали походную колонну, и двери распахнулись, пропуская легионеров.

Постукивая деревянными сандалиями, легионеры продвигались к храму. Ичиро с наслаждением дышал чистым воздухом, наполненным пьянящими ароматами. На войну они уходили осенью. Сейчас же весна широко улыбалась миру. Расцветающая сакура наполняла воздух сладковатым ароматом, особенно тонко ощущающимся в такую рань.

— Пришли, — сказал опцион, — значит так, ветераны. Вы входите в храм по одному, и когда выйдет предыдущий, войдёт следующий. Ясно?

— Так точно, — отозвались легионеры.

Ичиро дождался очереди, и вошёл в храм. Напротив входа в центре зала горела печать. Два треугольника, наложенные друг на друга, образовывали шестиконечную звезду. Жрец, проводивший ритуал, указал Ичиро на центр фигуры.

Маг вошёл внутрь, и вытянул вперёд левую руку с красовавшейся на ней татуировкой легиона.

— О, лучезарная Инда, хранительница порядка. Милостью твоей держится мир. Касты создала ты мудро и правильно, отделив лучших от худших джигатов. Управление — мудрым, тяжёлый труд — низшим. Мы чтим волю твою, о великая Инда. Лишь испытав мучения, энзуми преродится в касту зу, и через круг очищения дойдёт до высот. Этот воин, о справедливая Инда, проливал кровь за нашу священную землю. Устала легионера душа и ныне он грезит о мирной работе. Смени с него метки, даруй касту нмунга, прошу я тебя, о мудрейшая Инда.

Жрец распинался ещё пару минут. Это понятно, ведь он видел перед собой грязного легионера. К тому же полукровку. А где как не в храме, он должен проникнуться страхом и уважением к богам, и традициям королевства?

Наконец жрец закончил речь, и облив руку Ичиро жидкостью, защёлкнул на запястье браслет. Раздалось гудение и руку пронзило знакомой болью. Жрец повелительно махнул рукой и маг пошёл к выходу, не скрывая на лице усмешки. Он то знал, что весь ритуал сводился лишь к этому моменту. На его руке красовался кружок с тремя точками.