Путешествие на Луну - страница 2

Сюита Моргена печаталась трижды. Любопытно, что в третьем издании заглавие было изменено и звучало теперь как «Собрание наиболее достопримечательных предметов, виденных Джованни Уилкинсом, ученым Английским Епископом, во время его знаменитого путешествия с Земли на Луну, с изображениями неведомых животных и приспособлений, каковые описаны в его прославленной истории». Изменился и рисунок на заглавном листе — над крылатым «лунным модулем» появился воздушный шар. Кстати, именно это издание было продано на аукционе «Кристис».

Г. Мак-Колли, тщательно рассмотревший историю публикации гравюр[1], считает, что здесь сказалось влияние Гамильтона — ученого члена британского Королевского общества, одним из основателей которого и был епископ, философ и лингвист Джон Уилкинс (1614–1672), создатель проекта универсального языка. Уилкинс мог рассказать Моргену[2], что де ла Ир отнюдь не считал Луну обитаемой. Иное дело Уилкинс: в 1638 г. он опубликовал книгу «Открытие Мира на Луне, или Рассуждение в Доказательство того, что на этой Планете может находиться другой обитаемый мир». Во втором издании этой книги (1640) содержалась и глава о возможности путешествия на Луну.

Книга Уилкинса не явилась из пустоты — она относилась к традиции, насчитывавшей полторы тысячи лет. Еще античные философы и ученые от Анаксагора до Пифагора с последователями и Плутарха рассуждали о лунных жителях; невероятные обитатели Луны и даже других звездных систем изображены в причудливых и занимательных фантазиях Лукиана Самосатского (ок. 120-после 180 гг. н. э.) «Правдивая история» и «Икароменипп, или Заоблачный полет». В XVII веке, после первых наблюдений Луны с помощью телескопа, проведенных Галилеем, фантастические сочинения о полетах на Луну и лунных жителях стали появляться одно за другим. Это и книга Уилкинса, и «Человек на Луне, или Рассуждение о полете на нее Доминго Гонсалеса» (опубл. 1638) английского епископа и историка Френсиса Годвина (1562–1633), и «Комическая история государств и империй Луны» (опубл. 1657) Сирано де Бержерака (1619–1655), и «Сон» (опубл. 1634) великого астронома и математика Иоганна Кеплера (1571–1630).

Морген опирался и на литературную, особенно комическую, традицию ранних научных фантастов, и — визуально — на искусство рококо, в частности наимоднейший и легкомысленный «китайский» стиль с прихотливыми завитушками и растительными орнаментами, получивший название «шинуазри». Жила в нем и память о великих географических открытиях: лунные жители на гравюрах Моргена напоминают то ли индейцев Нового Света, то ли туземцев тихоокеанских островов.

Филиппо Моргена вскоре затмил его сын Рафаэлло (1758–1833). С 1782 г. он работал во Флоренции, где создал множество гравированных копий с картин старых мастеров. Но прижизненная всеевропейская слава Рафаэлло Моргена оказалась недолговечна. Сегодня его аккуратно и технично исполненные гравюры считаются механистическими и лишенными вдохновения, тогда как фантастические листы Филиппо Моргена продолжают нас удивлять.

А. Шерман