Путешествие на ''Молдова-филм'' - страница 8

В характерах, которые актерам приходилось воплощать на экране, отсутствовала, в первую очередь, логика поведения. Взять хотя бы того же Врабиуцэ (арт. Т. Грузин). Этот человек по-своему интересен. Знает Врабиуцэ толк в бочках, и в правление его, очевидно, выбрали не зря. Видать, покорил он колхозников своей хозяйственной "жилкой". И вдруг человек этот вмиг оглупел. А все из-за какой-то печати. Здесь логика характера явно отсутствует. Даже жанр комедии не оправдывает авторов.

Не в лучшем положении оказался и артист К. Константинов. Его дед Харитон — фигура довольно колоритная. Однако обаяние деда идет не только от образа, созданного драматургами, сколько от актерского исполнения. Получился парадокс. Сам по себе дед в исполнении Константинова интересен, однако, кроме того, что мош Харитон приходится дедушкой агроному Катинке, мы о нем больше ничего не знаем. В действии мы его почти не видим. Это абсолютно "нейтральный" дед. Единственное полезное дело, которое он сделал за весь фильм, — купил шоферу Феде, жениху Катинки, шнурки для полуботинок.

К сожалению, и в плане режиссерском мы не увидели в фильме ничего примечательного. Длинные скучные куски, снятые преимущественно с одной точки, неряшливый монтаж, неудачные мизансцены — вот все, с чем встречается здесь зритель.

Министерство культуры республики даже не представило картину "Не на своем месте" (такое название картина получила в окончательном варианте) на союзный экран.

Почти одновременно с лентой "Не на своем месте" молдавские кинематографисты по заказу Центрального телевидения снимают спектакль одесского театра музыкальной комедии "Белая акация". И если эта картина кое-как поправила пошатнувшееся финансовое положение студии, то в плане творческом она дала меньше, чем работа над картинами "Ляна" и "Андриеш". Из всего коллектива студии в создании "Белой акации" принимало участие только четыре человека: оператор В. Григорян, звукооператор Б. Опачевский и монтажеры В. Дзык и И. Бурлаку.

— Значит, шнурки "обмываете"! ("НЕ НА СВОЕМ МЕСТЕ").

И все же в титрах "Белой акации" значилось, что эта картина снята на киностудии "Молдова-филм", а это значило очень много, особенно, если учесть то обстоятельство, что впервые на союзный экран "Молдова-филм" вышла именно с этой лентой.

Как и у каждого народа, есть у молдаван свои легенды. В одной из них говорится о том, как в далекие времена, когда в Молдавии властвовали турки, небольшой гарнизон воинов-молдаван долго оборонялся от янычар в стенах старой крепости на Днестре. У бойцов кончилось продовольствие, не было воды, и турки уже предвкушали скорую победу. Но в это время в небе над крепостью появились аисты. Они принесли воинам в своих клювах тяжелые грозди винограда с молдавских холмов. Бойцы подкрепили свои силы и внезапно обрушились на турок. Враги потерпели поражение, а белый аист поныне пользуется особым покровительством в наших селах.

Может быть, древняя Сорокская крепость, у стен которой в 1958 году появились люди со съемочной аппаратурой и реквизитом, и была той самой крепостью, о которой рассказывает легенда. Здесь, у ее стен, снимались многие эпизоды фильма "Атаман кодр", навеянного народными преданиями о гайдуках. Отсюда, собственно, и началась история большого молдавского кино.

Сценарий "Капитан Тобулток", по которому снимался фильм "Атаман кодр", написали молодые драматурги С. Молдован и О. Павловский. Сценарий рассказывал о славном прошлом молдавского народа, о гайдуцком движении, направленном против помещиков. В центре сценария стояла фигура народного мстителя — гайдука Тодора Тобултока, защитника бедных и угнетенных.

О Тобултоке слагались песни и легенды. Обездоленные крестьяне верили гайдукам, считали их своими защитниками. Велик был страх помещиков и иных притеснителей народа перед одним именем Тобултока.

В основу сценария были положены не только подлинные материалы и документы, взятые из архивов. Авторы широко использовали бытующие и поныне в народе легенды и предания о Тобултоке. Без этого не было бы полнокровного образа легендарного атамана кодр, героя глубоко народного, боровшегося за лучшую долю для своего народа.