Путешествие вокруг света - страница 33
От Радака мы взяли курс почти прямо на север, к Камчатке. У 33° сев. широты началась область северных туманов; небо и море утратили свою голубизну. 13 июня на широте 47° сев. корабль настигла буря и появились льды. 18 июня в 4 часа пополудни туман рассеялся, и перед нами открылся вход в Авачинскую бухту.
Уже в Чили капитан поручил наблюдение за физическими и метеорологическими приборами доктору Эшшольцу.
Перед входом в бухту Консепсьон нам тоже доводилось видеть море с пятнами красноватого цвета. Это явление более отчетливо повторилось в первые дни нашего плавания к северу вдоль побережья Южной Америки. Красящий элемент, очень мелкий и распыленный, нельзя было распознать так, как, например, водоросли или инфузории в Атлантическом океане. Я не смог ничего различить в воде, которую подняли на палубу, и даже сомневался, действительно ли ее взяли из окрашенного участка.
9 марта, в день, когда мы проводили подобные наблюдения, мимо нас проплыла туша кита, на которой сидели и кормились бесчисленные стаи птиц (род Procellaria?)>{110}. Может быть, окраска моря была вызвана этой гниющей массой?
Киты, которых часто можно наблюдать в бухте Консепсьон, где их в то время видели лишь американцы, сопровождали нас еще какое-то время. Лишь когда северные киты будут достаточно изучены и описаны, можно будет надеяться сравнить их с южными.
10-го в 6 часов вечера капитану показалось, что воздух как-то странно сотрясается и судно немного дрожит. Шум, который он сравнивал с отдаленными раскатами грома, повторился приблизительно через 3 минуты; потом он больше ничего не замечал. Другие ощутили подобное сотрясение в ночь на 11-е, а затем днем. Мы забеспокоились, не произошло ли в этой, так гостеприимно встретившей нас стране землетрясение, не стала ли она ареной ужаса и разрушения? Впрочем, наши опасения не подтвердились.
В Чили наш корабль атаковали несметные полчища блох; если бы они размножились, это сулило бы большие неприятности. Но поскольку мы плыли навстречу солнцу, они начали мало-помалу исчезать, а скоро мы от них и вовсе избавились. В Северном полушарии, когда мы плыли от Калифорнии к Сандвичевым островам, в сходных условиях повторилось то же самое.
Но вместо блох появились другие паразиты, с которыми нам прежде не доводилось встречаться в море, и во время плавания в поясе тропиков они быстро размножились. Я имею в виду тараканов (Blatta germanica)>{111}, пользующихся у русских священным правом гостеприимства. Позже они стали для нас ужасным бедствием. Тараканы не только уничтожили весь наш запас сухарей, но и принялись грызть все, даже кусали людей во время сна. Иногда они заползали в ухо спящему, причиняя ему невыносимую боль. Доктор часто вливал в ухо пострадавшего масло, что весьма помогало.
16 марта на удалении более 17° (примерно 1000 миль) от ближайшего участка американского побережья была замечена летящая птица, которую приняли за бекаса>{112}.
24-го мы увидели первую тропическую птицу. Не могу преодолеть искушения назвать этот великолепный воздушный парусник райской птицей.
Утром 25-го ветер с Сала-и-Гомеса принес множество морских птиц — пеликанов и фрегатов,— что говорило о близости излюбленного места их гнездования, которое мы миновали в полдень.
Радостным был день 28 марта 1816 года. Мы познакомились с людьми чудесного племени, и сбылись впервые прекрасные мечты нашего плавания! Я искренне обрадовался, когда из моря поднялась высокая вершина острова Пасхи, покрытая красивой зеленью. На склонах раскинулись разноцветные поля, вероятно хорошо возделанные, с холмов поднимался дым. Подойдя ближе, мы увидели на побережье залива Кука людей; две лодки (казалось, больше у них не было) отделились от берега и направились нам навстречу. Я радовался, как ребенок, и был уже достаточно взрослым, чтобы радоваться тому, что еще могу так радоваться. Короткие мгновения высадки, когда нас окружили эти подобные детям шумливые люди, прошли как в чаду. Все железо — ножи, ножницы — все, что взял с собой, я скорее раздарил, чем обменял, а взамен, даже не знаю зачем, получил тонкую красивую рыбачью сеть.