Путешествие вокруг света - страница 48

22 и 23 августа мы осуществили намеченную экспедицию на шлюпках и на байдаре; ее результаты отражены на карте Коцебу. Внутренняя часть бухты необитаема. На берегу, где в первый день был устроен дневной привал, охотники-чукчи преподнесли нам несколько морских птиц и двух только что убитых тюленей. Сперва охотники хотели бежать от нас, но, получив подарки, стали друзьями. Птиц мы съели сразу, а тюленей оставили, чтобы на другой день взять на корабль. Однако ночью кто-то, вероятно песцы, полакомились ими, и пришлось их выбросить. В отдаленной части бухты, где мы разбили лагерь, характер ландшафта и растительности не менялся. Ивы приподнимались лишь на несколько дюймов над землей. Скалы вокруг нас были сложены белым мрамором. Ночью все на поверхности покрывалось инеем.

Вернувшись днем на корабль, мы узнали, что прибыли наши олени, и отправились за ними на берег. Не которые были уже забиты, других зарезали на наших глазах. Оленина — это действительно превосходное блюдо, но она особенно вкусна после того, как в течение долгого времени вы питаетесь старым соленым мясом и пахнущим рыбьим жиром мясом морских птиц или еще чем-либо в этом роде! Я совсем забыл о тюленях, хотя то, что мы их бросили, не желая доедать после песцов, казалось мне неоправданным предосудительным расточительством. Тогда же чукчи на песчаном острове разделали кита; они предлагали нам куски жира, но мы довольствовались олениной.

Вечером к нам снова пришли с визитом. На одной из байдар был мальчик. Он строил уморительные рожицы, что было вознаграждено несколькими листьями табака. Ободренный успехом, он стал неистощим на обезьяньи ужимки, которые с природной веселостью воспроизводил вновь и вновь, требуя за них награду и получая ее. И под этими небесами смех, по меткому выражению Рабле, был неотъемлемым свойством людей, когда человек, сохраняя еще независимость, радуется свободе, которой он пользуется от рождения. Вскоре на Уналашке мы встретим ближайших родичей этих веселых жителей Севера, совершенно разучившихся смеяться. Я знаком с самыми различными формами общественного устройства, жил среди разных народов. Довелось мне видеть соседние народы, принадлежащие к одной и той же семье, одни из которых можно было назвать свободными, а другие — зависимыми. У меня никогда не было причин восхвалять деспотизм. Конечно, документ о свободе, лист бумаги, сам по себе еще не обусловливает свободу и ее цену, и самое трудное из всего, что мне известно,— это переход от длительной зависимости к самостоятельности и свободе.

Мы хотели отплыть 25 августа, однако встречные ветры, штили и бури задержали нас в гавани до 29-го. 28-го один из находившихся на стоянке чукчей применил но отношению к нашему матросу насилие и, угрожая ножом, отнял у него ножницы. К нарушителю порядка быстро бросился другой чукча и остановил его. Когда об этом зашла речь, местный вождь уже наказал провинившегося. Капитану показали этого нарушителя порядка; чтобы загладить свою вину, он должен был непрерывно бегать в одном направлении по небольшому кругу, словно лошадь в манеже. Происшествие не имело последствий, показав, что у этого народа есть своя хорошая полиция.

Ранним утром 29 августа 1816 года мы вышли из бухты Св. Лаврентия, а вечером на нас обрушился сильнейший шторм. «Рюрик» взял курс к восточному берегу острова Св. Лаврентия. Капитан хотел провести там съемку, но помешали туманы, и 31-го мы прошли мимо острова, так и не увидев земли. Из-за мелей плавание по американской зоне этого морского бассейна было небезопасно. Отсюда взяли курс на Уналашку. 2 сентября стали свидетелями редкого в этих местах зрелища восхода солнца. 3-го на корабль села небольшая наземная птица (зяблик), а морскую птицу (гагару) мы поймали руками. После обеда вахтенный, находившийся в укрепленной на мачте корзине, далеко на западе увидел Остров Св. Павла, а утром 4-го мы миновали остров Св. Георгия, также оставшийся на западе. В этот день нас обрадовала неожиданная встреча с судном; догнав его, мы начали переговоры. Это оказалась шхуна Российско-Американской компании; она забрала меха с островов Св. Павла и Св. Георгия и направлялась в Ситху. Мы вместе поплыли на Уналашку. Ночь была бурной, темной, а море светилось. Более прекрасной картины мне видеть не доводилось и в тропическом поясе. На парусах, куда долетали брызги волн, блестели светящиеся искорки. Утром 5 сентября нас окутал туман, и мы уже не могли разглядеть шхуну. Зная, что находимся вблизи земли, мы тем не менее не могли ее видеть и не могли полагаться на наше судовое счисление. После обеда полог тумана на мгновение поднялся; показался высокий берег, но тотчас снова скрылся. Всю ночь мы лавировали.