Путешествие вверх - страница 31

— А он сам верит? Глядя на тебя, он извивался, как девчонка, стараясь понравиться! У Файау остались наши матрицы. Похоже, они не лежали без дела!

Хьютай усмехнулась.

— Помнишь, как он спрашивал нас о «наших братьях», а ты только помахивал ресницами?

Анмай кивнул. Вчера он хорошо познакомился с жителями Аромары, — они прибыли сюда, чтобы как-то смягчить жестокость Игры и рабства, но в остальном их интересы оставались интересами двенадцатилетних подростков, — удовольствия и приключения. Ничего, интересующего пару, они не знали, и даже не хотели знать. Когда он сказал об этом Хьютай, та фыркнула.

— Уж это точно! Нау девяносто лет, а его интересы застряли на уровне пятнадцатилетки! Думали ли создатели бессмертия о таких последствиях вечной юности? Кстати, что они делают с матрицами, когда те вырастают настолько, что перестают вмещаться в мозг? Интеллектронных машин у них здесь нет. Значит, их вывозят куда-то…

— Меня больше интересует, не растащат ли они наши вещи, пока мы будем путешествовать.

— Здесь хорошие замки.

— Это-то меня и беспокоит. А их любопытство? И вообще, ты уверена, что поступаешь правильно?

— Нет. Не уверена. Но никто, кроме нас, не спасет их. Неужели тебе их не жалко?

— И ты сможешь сама убивать файа? Ведь мы не сможем освободить мальчишек тихо, — нам почти наверняка придется вступить в бой.

Хьютай пожала плечами.

— Я сама убила одного человека, — за то, что он убил Найте. А вот сможешь ли убивать ты? Помнишь ту передачу из Кейсы, — это южнее, возле самой границы? Я видела глаза её жителей, — в них файский ум и звериная жестокость, — Хьютай сумрачно усмехнулась. — Я чувствую себя так, словно собралась в гости к волкам или тиграм. Брр! Но мне это нравится! Вставай!

Они вместе забрались под ледяной душ, чтобы окончательно проснуться, потом быстро поели. На шум из своей спаленки выбралась зевающая Светлана и присоединилась к ним. Узнав, что пара уезжает, она нахмурилась, — сидеть целый день одной в доме ей не хотелось, — но возражать, к удивлению Вэру, она всё же не стала: дисциплина была вколочена в неё крепко.

Пара оделась и быстро собрала всё свое немногочисленное имущество. Надевать силовые пояса они не стали, — те слишком бросались в глаза, и их пришлось оставить, заперев в пустом оружейном шкафчике. Они нацепили на запястья два серебряных браслета, — их тайную связь с «Укавэйрой», — и взяли оружие. Анмай повесил на пояс длинный боевой нож и сунул в набедренный карман универсальный излучатель. Хьютай перебросила через плечо свою неизменную сумку, — в ней лежал дезинтегратор и запасенные в дорогу бутерброды с ветчиной.

Они бесшумно вышли под яркие, догорающие звезды, словно нырнув во влажный предутренний воздух, такой холодный, что от дыхания вырывался пар. Заперев дверь, Анмай поёжился: под комбинезоном у него были лишь плавки. Хьютай тоже зябко поводила плечами в своих неизменных шортах и футболке. Но его подруга бестрепетно купалась в ледяной воде, так что дело тут было не в холоде. Она боялась, как и он.

— Ты сама этого хотела, — тихо сказал Анмай.

Хьютай кивнула. Иногда ей нравилось идти навстречу своему страху. Это не всегда кончалось хорошо, и Анмай на секунду задумался.

— Подожди. Файа не должны знать, что тут замешана «Укавэйра».

— Согласна. И?..

— Нам нужно отослать наших защитников и идти одним.

— Зачем?

— Нанеты невидимы, но любой, знающий, что нужно искать, легко их обнаружит. Я не знаю, как строго на Эрайа соблюдается технологическое эмбарго. Достаточно им только заподозрить, что мы связаны с «Укавэйрой»… — он не решился объяснить ей, что на самом деле боится иного. Ему не хотелось, чтобы «Укавэйра» вновь изменяла чужие души, превращая их в её — их — слуг.

— Понятно, не говори. Но согласится ли она?

— Сейчас проверим.

Он вдавил сегмент браслета. «Укавэйра» согласилась с его просьбой. — «Против своей воли, и только потому, что не могу ограничивать вашей, — пояснила она. — С этой минуты вы предоставлены сами себе. И, если с вами что-то случится…».

Анмай понял намёк. Она восстановит их копии, ничем не отличимые от них самих. А они — что ж. Если им придется умереть, — они умрут.