Путешествия сэра Джона Мандевиля - страница 4
StatuSaracenorum" ("Книги о состоянии сарацин") Вильгельма Триполийского (ок.1270 г.), а бОльшую часть тех сведений, которые он сообщает о Египте - из "FlosHistoriarumTerraeOrientis" ("Цветника историй Востока") армянского монаха княжеского происхождения Хайтона (Хетума) (1307 г.). Лишь в одном случае автор "Путешествий..." демонстрирует расхождение со своими источниками, которое можно предположительно приписать влиянию личного опыта: переписав у Хайтона краткий очерк политической истории Египта и имена правивших в нем султанов (в гл.6), он не заканчивает историю султаната около 1300 г., как армянский монах, а продолжает ее до смерти ан-Насира (1341 г.) и называет имена двух его преемников, утверждая вдобавок, что в правление второго из них, "Мелехмадаброна", он покинул Египет. Хотя имена султанов в перечне автора "Путешествий..." крайне искажены, "Мелехмадаброна" предположительно можно отождествить с аль-Малик Музаффаром, правившим в 1346-47 гг. Это один из тех редких случаев, когда утверждения автора "Путешествий..." можно (хотя и с большой долей осторожности) считать независимыми от других источников.
Но если первая часть книги, как уже сказано, всецело укладывается в рамки типичного средневекового паломнического итинерария, то совершенно иное впечатление производит вторая часть, начинающаяся с гл.16. Она посвящена описанию чудес Востока, который еще со времен античности считался в Западной Европе воплощением всего экзотического, чудесного и неизведанного. Пристальный интерес к Востоку среди современников автора "Путешествий..." был не случаен. Великие монгольские завоевания XIII в. и контакты латинского христианства с этими неведомыми прежде завоевателями, нахлынувшими из глубин Азии, которых считали поначалу то воинством легендарного царя-первосвященника Пресвитера Иоанна, то выходцами из ада, предвестниками Апокалипсиса (основываясь на ложной этимологии названия "татары" и Тартара, ада древнегреческой мифологии), неизмеримо расширили пространственный и культурный горизонт образованных европейцев. Благодаря путешествиям и миссиям Иоанна де Плано Карпини, Гильома Рубрука, Марко Поло, Иоанна Монтекорвино, Одорико Порденоне, Журдена де Северака, Гильома Адана именно в это время, т.е. в XIII-XIV вв. Восток начинает все более приобретать реалистические очертания, постепенно освобождаясь от окутывавшего его полусказочного, полумифического флёра, и привлекает к себе все более жгучий интерес западноевропейских современников "Мандевиля".
Главным источником тем и сюжетов при написании второй части книги для ее автора стали записки одного из путешественников, действительно побывавшего в восточных странах - францисканского монаха Одорико Порденоне, написанные им в 1330-х годах, вскоре после возвращения на родину. Одорико провел в странствиях около 14 лет: он уехал из Европы в 1316 г., посетил Малую Азию, Персию, Малабарское побережье Индии, Цейлон, Коромандельское побережье с городом Майлапур, где хранились мощи легендарного "апостола Индии" - святого Фомы, Суматру, Яву, царство Чампу на юге современного Вьетнама и, наконец, прибыл в Китай ко двору Великого Хана, где провел три года, а затем отправился домой, возможно, посетив по пути Тибет. Автор "Путешествий..." творчески перерабатывает записки Одорико, искусно переплетая их с легендами, чудесами и вполне достоверными сведениями, которые он также без зазрения совести заимствует из других источников (лишь в редких случаях дополняя собственными измышлениями), и создает ту блистательную компиляцию, которой суждено было заворожить средневековых читателей. Характерной чертой второй части "Путешествий сэра Джона Мандевиля" является причудливый сплав реалий и вымысла, традиционных, восходящих еще к эпохе античности легенд и сравнительно новых данных, что объясняется эклектичным характером привлеченных автором источников. Помимо записок Одорико Порденоне, ставших "стержнем" второй части, автор в наибольшей степени использовал "Цветник историй..." Хайтона, у которого он, помимо прочих подробностей, взял краткое описание стран Азии и историю монголов, в том числе легенды о Чингис-хане (гл.24). Сведения о нравах и обычаях татар он почерпнул у Иоанна де Плано Карпини и Симона де Сен-Квентина, папских посланников к монголам, побывавших в Центральной Азии в 1246-48 гг., хотя пользовался их отчетами, скорее всего, не напрямую, а через "