Путеводитель по повести А.П. Платонова «Котлован» - страница 10

В мировосприятии советского человека рубежа 1920–1930-х годов простые понятия «город», «дом», «строители» наполняются особым смыслом. Что касается города, то именно он дает образ мечте о будущей счастливой жизни: планируют Города будущего. Кроме того, в условиях сталинской пропаганды «город» противопоставляется «деревне» и становится одним из двух пунктов «построения социализма», в котором городу отводится ведущая роль. Слова же «дом» и «строители» приобретают дополнительное метафорическое значение: сталинская фразеология опирается на «строительную» терминологию. Строительство социализма, к которому страна приступит с началом новой пятилетки, в официальной пропаганде будет прочно ассоциироваться с возведением дома, а существительное «строители» войдет в устойчивый оборот «строители социализма». В художественном языке Платонова образы-понятия «город», «дом», «строители» аккумулируют все оттенки значений, свойственных эпохе. С проблематикой «города» в большей степени связана башня «обшепролетарского» дома. Мы же обратимся сначала к ее строителям.

Выше мы приводили точку зрения А. Харитонова о том, что персонажи «Котлована» подчинены определенной задаче — показать советское общество во всем его своеобразии. По мнению исследователя, в характеристике платоновских героев преобладает тенденция к универсализации, они «выстраиваются в единую систему и становятся — вместе с выражаемыми ими мнениями, взглядами, позициями — гранями одного целого, которое в первую очередь наиболее сильно и ярко воспринимается читателем». Это «целое» и есть модель советского общества. С советским обществом частично отождествлялось понятие «строители социализма». Их-то и представляют в «Котловане» Чиклин, Сафронов, Козлов, Пашкин и Жачев (роль Прушевского, как идеолога всего строительства, особая). Об этих героях много писали, в основном с точки зрения поэтики имен. Но до конца «артель строителей» как единое целое и объект горькой авторской иронии воспринимается только на фоне повседневности 1929–1930 гг. Посмотрим, что, с точки зрения Платонова, представлял «отряд строителей социализма» в период великого перелома. В социально-политическом контексте времени рассмотрим личные качества героев, их высказывания и особенности бытового поведения, а также документы, на которые они ссылаются. Такое исследование не только помогает лучше понять детали содержания повести и общую атмосферу, в которой она создавалась, но и дает материал для датировки «Котлована».

Землекоп Чиклин — это основная «рабочая лошадь» первой пятилетки. На такую роль Чиклина в строительстве «общепролетарского дома» указывает прежде всего его фамилия (по наблюдению А. Харитонова, происходит от диалектного глагола «чикать» — бить). Чиклин «из пролетариата», плоть от плоти революции и, следовательно, «нынешний царь», как иронично замечает сторож с кафельного завода. Однако социальное преимущество никак не сказалось на положении Чиклина: «со времен покорения буржуазии» Чиклин имел один желто-тифозного цвета пиджак. Все время Чиклин проводил в работе, он «либо бил балдой, либо рыл лопатой, а думать не успевал». Последняя характеристика важна — так же бездумно подобные «чиклины» выполняли и приказы сверху.

Чиклин является одним из участников сцены, которая показывает, какими силами выполнялась первая пятилетка. Приведем эту сцену.

Первый рабочий день Вощева на котловане заканчивается приказом Прушевского кончать работу:

«— В понедельник будет еще сорок человек. А сегодня — суббота: вам уже пора кончать.

— Как так кончать? — спросил Чиклин. — Мы еще куб или полтора выбросим, раньше кончать не к чему.

— А надо кончать, — возразил производитель работ. — Вы уже работаете больше шести часов, и есть закон» (30).

Закон, на который ссылается Прушевский, — это «Постановление Народного комиссариата труда СССР от 27 февраля 1930 г. № 74», опубликованное в газете «Известия» 28 февраля 1930 г.: «О недопустимости удлинения рабочего дня и неиспользовании выходных дней». Хотя ст. 103 КЗОТа тоже запрещала сверхурочные работы, однако в первую пятилетку со сплошными «прорывами» в экономике на это никто не обращал внимания, поэтому и потребовалось дополнительное постановление, напоминающее «о недопустимости удлинения рабочего дня»: