Пять из пяти [СИ] - страница 11
– Давай, – согласился Карлик.
Вот такой был сон.
Летний день, берег пруда. Утки плавают, подхватывают брошенные им с берега кусочки булок, расталкивают ряску, шлёпают широкими клювами по воде.
Велосипед мой брошен. В кустах, на берегу. Почти у самой воды. Ноги горят, будто не кровь наполняет их, а переливается во взбухших жилах густой кипяток.
– Ты допрыгался, – говорит она.
Последний, кого мы убили, оказался сотрудником прокуратуры.
Он познакомился с Никой в одном весьма недешёвом ресторане на Арбате. Мы тогда здорово поиздержались на пафосный вечер, но (я сидел за соседним столиком) – стоило того, стоило…
Он подвозил её. Конечно, к ней… То есть – они ехали к нам, к нам домой. Это ведь и мой дом… Вернее, был мой.
Я ехал за ними. Дорога была долгой. Спать хотелось…
Однажды (на светофоре) отстал, потерял их из виду, но, по счастью, она смогла. По счастью, Ника заметила, что в зеркале заднего вида что-то уж очень давно не мелькает отражение моей (теперь – ужё её) машины.
Она набрала мой номер. Сказала: «Мама, всё нормально…»
Значит, хамоватый мужик с белыми глазками и отвисшими щеками всё делает правильно. Едет туда, куда надо.
Всё прошло гладко. Она сказала, где припарковать машину. Конечно, я успел их обогнать. Конечно, он едва стоял на ногах.
И куш был тот, что мы ожидали. Всё хорошо, всё правильно…
«Простая у нас жизнь?»
Вот тут-то и выпало из кармана пиджака удостоверние сотрудника прокуратуры. Три полоски цвета «Аквафреш», гадкая рожа – глаза на фотографии получились особенно хорошо. Прямо – как живой.
Вот только тот, не на фотографии, был уже мёртв.
Ника так испугалась, что чуть не кинулась делать ему искусственное дыхание…
Искусство…
Ну да, вспомнили.
Вот и приснился тот день. Не весь, конечно, только малая его часть. Только трава в жёлтых пятнах солнца, жар, запах пота. Аромат её духов.
Она приехала на такси. Она жила на другой квартире. Где- не знаю. Не знаю до сих пор.
Я – по старой памяти. Студенческой, теперь уже почти исчезнувшей памяти – лихо прикатил на велосипеде. Тем более, что до парка в любом случае удобней было на велосипеде.
А на машине…
– Продай ты её, – посоветовала она.
Я так и сделал.
– Ищут, – сказала она. – И скоро найдут. Мне нужно уехать…
Она называла меня по имени. Просто по имени. «Лапой» я уже не был.
А имя своё теперь уже забыл. Но ведь как-то она называла меня?
– У тебя есть мечта? – спросила она.
– Есть, – ответил я.
И впервые признался:
– Красиво умереть.
– Ты убивал красиво, – заметила она. – Ты же знаешь, кто может тебе помочь?
– Знаю, – ответил я.
– А мне, – продолжала она, – можешь помочь только ты. Ты же знаешь, как быстро меня теперь вычислят. Там такие силы брошены на поиск – никакими взятками ментам не отделаешься. Менты на нас и наведут первые. Да и в ресторане этом…
Она замолчала, опустив голову.
– Знакомые там у тебя, – догадался я.
Поздно догадался.
Она кивнула.
– Мне нужны деньги… И – бежать. Понимаешь?..
Она опять назвала моё имя.
– Понимаю.
Теперь она спешно продаёт квартиру, покупает билет. Может, и уехать уже успела? Она же всё делала так быстро…
Впрочем, нет! В постели движения её были плавными, нежными, и руки её едва касались моей кожи, медленно спускаясь по телу… вниз – медленно.
– Ты артист, Хорёк. Ты хорошо пожил. Теперь ты красиво сыграешь – в пьесе с самым непредсказуемым сюжетом. И в твоей роли – ты единственный, неповторимый.
Это уже мой голос, не её.
Да чёрт с ней, Хорёк! Это ведь тоже была роль. Какой из тебя менеджер? Да ещё и запутавшийся в делах?
Одна роль, вторая… Сколько бы ещё ты сыграл ролей в жизни? Каждый раз ты играл бы всё хуже и хуже. И мог бы умереть в безвестности.
По счастью, судьба добра к тебе. Кто-то там, наверху или внизу, сунул в нагрудный карман потной твоей рубашки визитку с короткой надпись, адресом спасения:
БЕССМЕРТИЕ
БЕЛЫЙ КЛУБ
И – телефон.
Мобильный, конечно…
Какой интересный телефон: последние четыре цифры – год моего рождения.
А ещё три… Пять ноль пять.
Теперь я знал. Пять пыступления, ноль, пять исполнителей. Пятёрка обнуляет пятёрку. Ноль в конце…
И моё бессмертие.
Чёрт с ними со всеми!
Я просто буду сидеть на берегу пруда, под ивой с серебристыми листьями. Сниму кроссовки, засучу джинсы до колен, сниму хлюпающие от пота носки. И опущу ноги в воду.