Пять сантиметров в секунду - страница 5

После этого мы с Акари начали писать друг другу письма — по одному в месяц. Благодаря этим письмам у меня на душе стало гораздо легче. Теперь, если урок был скучным, я прямо говорил себе: «Вот скукотищам После расставания с Акари я свыкся и с изнурительными футбольными тренировками, и с издевками старших учеников, твердя себе: «Такова жизнь», — а теперь ко мне вернулась способность испытывать боль и огорчение. Как ни удивительно, именно эта способность делала меня гораздо выносливее. В письмах мы с Акари не плакались в жилетку и не жаловались на жизнь — для тою, чтобы стать сильнее, нам с ней достаточно было знать, что в мире есть кто-то, кто тебя понимает, и этот человек — один-единственный.

Так прошло лето первого класса средней школы, затем осень, наступила зима. Мне исполнилось тринадцать лет, за эти месяцы я подрос на семь сантиметров, мои мышцы окрепли, и я уже не простужался так легко, как прежде. Мне казалось, что расстояние между мной и окружающим миром со временем сделалось более соразмерным. Акари тоже стала старше на год. Глядя на одноклассниц в школьной форме, я иногда пытался представить себе, как выглядит теперь Акари. Один раз она написала в письме, что хотела бы, чтобы Mы, как раньше, любовались цветением сакуры вместе. Рядом с ее домом росла огромная сакура. “Весной с нее наверняка облетают лепестки — со скоростью пять сантиметров в секунду…”

В третьем триместре я узнал, что меня переведут в другую школу,

На весенних каникулах моя семья планировала переехать в префектуру Кагосима, но не на остров Кюсю, а на маленький островок вдали от нега. Из аэропорта Ханэда до островка было два часа лёту. “Да это всё равно что жить на краю света” — думал я. Впрочем, к тому времени я так привык к постоянным переездам, что даже не слишком расстроился. Только вот расстояние между мной и Акари… Хотя в средней школе мы ни разу не виделись, нас разделяла не такая уж непреодолимая дистанция. От района Токио, где жил я, до городка в Северном Канто, где жила Акари, электричкой с пересадками можно было добраться примерно за три часа. Мы вполне могли бы встретиться на выходных. А когда я перееду на южную оконечность архипелага, о всякой возможности встречи с Акари можно будет забыть.

В письме Акари я написал, что до переезда хотел бы с ней повидаться. Предложил на выбор место и время. Ответ пришел очень быстро. В конце третьего триместра нас ждали экзамены, кроме того, мне нужно было готовиться к переезду, а Акари много времени тратила на занятия в спортивной секции, поэтому, принимая во внимание все обстоятельства, мы выбрали вечер после уроков ближе к концу триместра. Изучив расписание поездов, условились встретиться в семь часов вечера на железнодорожной станции возле дома Акари. Расчет был такой: после уроков вместо того, чтобы пойти на футбол, я сразу сяду на электричку, прибуду в пункт назначения в семь, два часа мы с Акари посвятим разговорам, после чего я последним поездом вернусь домой в Токио. Так или иначе, если я успею вернуться в тот же день, то уж конечно придумаю, как объяснить всё родителям. Мне придется сделать несколько пересадок: с линии Одакю на линию Сайкё, а потом на линии Уцуномия и рёмо; плата за проезд туда и обратно на обычном поезде с пересадками составит максимум 3500 иен. Для меня это была солидная сумма, но я так хотел встретиться с Акари, что о деньгах даже не думал.

Когда до назначенного дня оставалось две недели, я начал сочинять длинное письмо, которое хотел передать Акари из рук в руки. Наверное, подобные письма называют «любовными», и это было первое такое письмо в моей жизни. Я писал со всей искренностью о будущем, каким я хотел его видеть, о любимых книгах и музыке, и еще — может быть, выражая чувства неумело, слишком по-детски, — о том, как много значит для меня Акари. Сейчас я уже точно не помню, что там было, в том письме; кажется, я исписал аж восемь листов. Слишком о многом нужно было рассказать. Лишь бы она прочла мое письмо — и я смогу притерпеться к жизни в Кагосиме, думал я. Мне хотелось отдать Акари часть тогдашнего меня.