Пятница, 13-ое - страница 15

Светлана Ивановна. (наливая рюмку водки). Уверена.

Эдуард Тимофеевич пьёт.

Сердешный, столько пережить.

Эдуард Тимофеевич. Нет, вы поймите меня правильно, я действительно согласен на всё и исключительно не по принуждению… Так, знаете ли, надоела холостятская жизнь, а Мария — девушка хорошая и …, извините меня, даже красивая. Видно это судьба… Можно ещё рюмочку?

Светлана Ивановна наливает в рюмку водку.

Елена Николаевна. (Светлане Ивановне). Сопьётся учёный муж, а мы будем виноваты

Светлана Ивановна. Это у него нервный стресс. Видишь какую несёт ахинею. Проспится и всё забудет. (Эдуарду Тимофеевичу). Скажите, а с чего вы взяли, что Мария за вас пойдёт?

Эдуард Тимофеевич. (Выпевает). Как же, у неё ведь такая ситуация: Одна и с ребёнком. Всё видно и невооруженным глазом.

Светлана Ивановна. А тем более — вооружённым.

Эдуард Тимофеевич. (прикрывая глаз рукой). Вы же женщины с опытом и должны прекрасно понимать.

Елена Николаевна. Да уж, я то прекрасно это понимаю. Неужели Мария пошла по моим стопам?

Светлана Ивановна. По каким стопам? Ты что — сдурела? Ребёнка ведь, как я поняла, никакого нет.

Елена Николаевна. А вот я уже сомневаюсь.

В это время Эдуард Тимофеевич не заметно засыпает.

Светлана Ивановна. Вот что, давайте-ка дождёмся наших и всё выясним. Правильно, Эдуард… Спит. Точно непьющий — от трёх рюмок и никакой. Повезёт же жене. Мой, например, чем больше выпьет, тем труднее его уложить спать. Ходит по квартире, что-то рассказывает и при этом попробуй его не послушать, на службу начинает собираться, жизнь ему, понимаешь подавай.

Елена Николаевна. А мой наоборот, чем больше пьёт, тем быстрее засыпает. Бывает на празднике все пьют, веселятся, а он уже в уголке тихо спит. Вот прямо, как этот Тимофеич.

Светлана Ивановна. Лен, знаешь, что я хотела сказать?

Елена Николаевна. Что, Свет?… Слушай, а здорово сидим! Как в старые добрые времена, помнишь наши классные вечеринки?

Светлана Ивановна. Что? Ах, да. Когда бы ещё вот так встретились? Не было счастья, да несчастье помогло. Ну так вот, я хотела сказать…

Елена Николаевна. Свет, а давай споём нашу, любимую (Поёт).

Виновата ли я, виновата ли я,

Виновата ли я, что люблю.

Поют вместе.

Виновата ли я, что мой голос дрожал,

Когда пела я песню ему.

Входят Олег Сергеевич и Виктор Петрович. За ними входят Виктор и Мария.

Виктор Петрович. О, смотри — они уже напились и песняка давят!

Олег Сергеевич. И мужика где-то откопали. Витёк, я гляжу: наши бабы без нас не пропадут.

Виктор Петрович. Где же вы этого алкаша нашли?

Мария. Это не алкаш, а Эдуард Тимофеевич, наш лектор, но что он здесь делает?

Виктор. Как я погляжу: он уже с будущей тёщей пришёл знакомиться.

Мария. Виктор, ты успокоишься или нет?!

Виктор. Тогда, что он здесь делает?

Мария. Не знаю, но запомни одно, что он ко мне никакого отношения не имеет. Мама, зачем он пришёл?

Елена Николаевна. Просить у меня твоей руки и сердца.

Мария. Что?! Вы что, сговорились сегодня надо мной издеваться?!

Виктор Петрович. Смотрите-ка, да у него фингал под глазом.

Олег Сергеевич. Витька, твоя работа, паршивец?!

Виктор. Я чувствую, что фингалом он от меня не отделается. Батя, держи меня с двух сторон иначе я ему…

Мария. (удерживая Виктора). Виктор, не вздумай!

Олег Сергеевич. (Виктору Петровичу). Каков, а?! Моя кровь. (Виктору). Ану прекрати сейчас же. Успокойся. И запомни, сынок: ревность — удел шизофреников, психопатов… и женщин. Настоящие мужчины всё переносят стоя (заметив сидящего в кресле с газетой в руках Виктора Петровича) или сидя с газетой в руках.

Светлана Ивановна. Сострил, да? Витя, успокойся, этот человек сюда пришёл по твоей настоятельной просьбе, в полном непонимании сложившейся ситуации и, как я вижу, он не одинок в своём непонимании.

Олег Сергеевич. Действительно, давайте все сядем за круглый стол переговоров и стоя всё обсудим.

Все садятся за стол. Эдуард Тимофеевич продолжает спать.

Светлана Ивановна. Я думаю, мне наконец дадут сказать, то что я хотела сказать.

Олег Сергеевич. Света, только не надо…

Светлана Ивановна. Олег!

Олег Сергеевич. Хорошо, хорошо, давай выйдем на кухню, неудобно при людях и спящем лекторе.