Пятьсот пять - страница 24

Эллис позвала жандармов, те опросили соседей, но жилых домов непосредственно по соседству не было, а в банк напротив и лавки по обе стороны работники либо явились позже похищения, либо не заметили, так как были заняты своими собственными делами. Марику тоже отыскать не удалось. По тому адресу, что она оставила, устраиваясь на работу в приют, о такой девушке не знали.

— Поверить не могу, — Эллис старалась держаться, но для нее, как и для всех остальных, эта новость стала ударом.

— А придется, — жандармскому сержанту было не до сантиментов. — Проверяли бы лучше, госпожа Макверт, вы своих работниц.

На этот ни главе пансиона, ни присутствовавшей при разговоре Лас ответить было не чем. До этого в приют брали всех девушек, кто желал помочь, и никому в голову не пришло бы, что кто-то мог прийти, чтобы причинить вред. И с этой наивной верой в человеческую доброту и участие теперь приходилось так болезненно расставаться.

— Приметы какие есть? — продолжил сержант, берясь за карандаш.

— Невысокая, черноволосая, глаза серые, лицо круглое, нос….

— Не то, — прервал Эллис нетерпеливый сержант. — Таких, как вы говорите, полстолицы. Родимые пятна, шрамы, ожоги, татуировки?

— Нет, ничего такого, — растерянно ответила та.

— М-да, — выданный жандармом ответ совсем не обнадеживал.

— Так вы найдете? — поинтересовалась Ласси, уже предвидя ответ. И сержант не обнадежил:

— Полстолицы таких. Будем, конечно, искать, но как быстро найдем, не могу сказать, леди.

— Что теперь делать, Ласси? — выдохнула Эллис, когда они покидали жандармский участок. Подруга не давила, ни на что даже не намекала, но в ее голосе девушка все равно услышала надежду, надежду на нее, на Лас. Ведь в прошлый раз ей удалось найти помощь. Ласси и сама об этом думала, а разговор с жандармом только подстегнул к действиям.

— В канцелярию, Гаррет, — приказала она кучеру, едва Эллис покинула экипаж у приюта. Тот, молча, кивнул и подстегнул лошадь.

«Тоже переживает» — подумала девушка, но ей самой было не легче. И в первую очередь из-за того, что было стыдно. Стыдно оттого, что она собиралась сделать. Где искать пятьсот пятого гарда, кроме как в доме свиданий и канцелярии, она не знала, да и там, и там шанс найти его этим вечером был невелик. К отцу она пошла бы только в случае полного провала остальных вариантов. Поэтому оставался секретарь. И Лас собиралась воспользоваться известным ей его отношением к себе, чтобы убедить заняться пропажей ребенка, при этом ничего взамен не давая. Потому что то, что она могла дать, она уже обещала другому, пусть тот об этом еще и не знал.

Потому-то в здание Королевской канцелярии Ласси заходила с опаской и внутренней дрожью, однако уже через полчаса смело бегала по этажам. Ни отца, ни его секретаря, даже ни одного гарда, неважно с каким номером, в канцелярии не обнаружилось. Один раз девушке показалось, что она заметила темную фигуру, идущую впереди нее по коридору, но та свернула, а когда Ласси до этого поворота добежала, то не смогла уже никого найти. Затем она пыталась выспросить чьих-то помощников, каких-то клерков, случайно встреченных гвардейцев. Для всех отсутствие лорда Бердайна было в порядке вещей (Лас тоже это знала, но не в тот же момент, когда он ей, вернее не он, а его секретарь нужен!), они преспокойно предлагали подождать, оставить записку или обратиться со своей проблемой к одному из клерков. Ласси с отчаяния обратилась. Написала заявление, дала показания, описала детали происшествия и приметы и получила обещание, примерно такое же, как в жандармском отделении.

Уставившись на листочек с номером дела, который ей выдали со словами, что как только что-нибудь узнают, то непременно с приютом свяжутся, Лас простояла, словно замороженная, почти с четверть часа, не обращая внимания на обходивших ее служащих, при этом как будто во сне отмечая, что ее заявление и показания подшили в папочку, папочку положили в стопку к другим почти неотличимым папочкам, что никто не срывается с места, собирая отряд на поиски пропавшего мальчика.

— Прошу прощения, леди, — один из сотрудников канцелярии ее все-таки толкнул, и тогда девушка заметила, что стоит прямо посреди рабочего зала, вернее прямо перед выходом, отчего служащим к тому приходилось протискиваться. Только тогда девушка очнулась и, покраснев, бросилась прочь. Впрочем, по коридорам она бежала настолько быстро, что могла быть уверена, что никто не обратил внимания на выступившее на ее щеках красные пятна, а когда выбежала на улицу, то оказалось, что те никто уже и не увидит из-за наступившей темноты. Ласси сама не заметила, что провела в здании канцелярии несколько часов.