Пыль миров 2 - страница 2

— Ну, привет, новый мир! Давай дружить. Я люблю серый цвет, — говорю вслух, чтобы отделаться от царящего чувства безграничного одиночества.

Делаю два шага и оказываюсь снаружи, пройдя сквозь мигнувшую искорками границу. Стою на плотной земле без всяких признаков растительности. Ковырнул кончиком ножа поверхность — с виду земля, только цвет непривычный, как глина, наверное. Отошел еще на несколько шагов, крутанулся вокруг себя, но ничего нового не появилось — горизонт чист, пространство ровное и пустое. Зачем такая штука в виртуальной игре? Чем она интересна игрокам? Непонятно. Ладно, шагаем дальше.

Каменный круг! Где он? Запоздало сообразил, что потерял его еще пару минут назад. Неприятно, но вряд ли опасно — судя по таймеру, меня выкинет отсюда примерно через пятнадцать минут. Выходить самому рано, не сидеть же на месте… Пошел, куда глаза глядят — вперед, в бескрайнюю пустошь. Все равно ориентироваться невозможно — даже солнца нет. Иду, насвистываю, и гадаю, в чем же здесь секрет. Какой тут фан и профит можно получить в ответ на мои потраченные частицы Иль? Чуть скрутило живот, и в этот же момент я, чисто по наитию, взял и резко обернулся — прямо за мной, шагах в пяти, оказался карлик со свиной мордой, сморщенной и противной. Особенно мерзким было рыльце — оно свисало, перекрывая рот. А над ним виднелись какие-то темные отверстия, густо заросшие щетиной. Круглые красные глазенки таращились внимательно и злобно, а тонкие розоватые губы шевелились, как будто карлик что-то жевал. Росту в нем было от силы метр с кепкой, но тельце не щуплое, скорее наоборот, плотное и крепкое. Мосластые руки почти до колен, в ладонях ничего нет. Одет в какие-то тряпки, перетянутые поясом. На ногах ботинки с пряжками.

Как я обернулся, так и он замер, будто на стену налетел. Замер, заворчал что-то, явно разочарованное. Потоптался на месте, переваливаясь с ноги на ногу, а потом резко присел и ладонью по земле хлопнул.

Ааау! Мне в левую ногу как будто железный штырь вогнали, от ступни и почти до колена прокатилась сильнейшая боль, заставив подскочить на второй ноге и первую руками обхватить. Но ранения нет, системных уведомлений нет, что это было? Карлик поднялся и стоит, зенки на меня таращит, губами шевелит. И даже, как будто, нюхает воздух своим рыльцем.

— Зар-раза! — опускаю ногу и тянусь к арбалету, чтобы зарядить, и это не нравится свинорылому. Он снова бьет по земле, и вторую ногу простреливает лютая боль. Я хоть и готов к этому, но все равно, сгибаюсь и падаю на колени. И сразу понимаю, что зря я так сделал, надо было терпеть. Третья атака пронзает колено, а я непослушными руками взвожу механизм, полностью сосредоточившись на процессе. Как же это долго и трудно непослушными руками. Они как будто ватные… Готово! Где болты? Мучительно соображаю, где я их храню, но теряю мысль и валюсь мордой в серую землю. Отрава без ранения? Как так?

Вижу, как карлик не спеша подходит на шаг поближе, и снова бьет рукой в землю. В этот раз невидимый штырь бьет куда-то в район печени, но боль уже не такая сильная, даже стонать не хочется. Свинорый тыкает меня носком ботинка, а затем садится на землю прямо перед моим лицом. Ну и мерзкая же у него рожа, если смотреть вблизи!

Если бы я мог, то, наверное, сблевал бы — из темных провалов на морде карлика выстрелило два темно-красных хоботка, тоненьких и гибких, и влажно шлепнулись мне на шею. Боли я не почувствовал, а лишь увидел, как стали набухать от моей крови эти штуки. А карлик, закатив глаза от удовольствия, сидел почти неподвижно, разве что немного сучил короткими ногами в ботинках с пряжками. От непереносимого отвращения я крепко зажмурил глаза, стараясь отвлечься от ощущения, что мое тело — это бурдюк с вином, который сейчас опустошает пропойца. И как в него влезает? Вскоре мое сознание стало мутиться сильнее, мысли стали еще вялее, а потом и вовсе стихли, погрузив во тьму.

Первый судорожный вздох, который я сделал, сопровождался всхлипом и кашлем. Я вскочил на ноги и отскочил, топча свои каракули и раскидывая камни ритуальных пирамидок. Меня выкинуло из Мал-Талак, и я снова в глубине Лурийских гробниц, в своем каменном мешке. Мысли мечутся, сердце колотится, воздуха не хватает. Кое-как сел и успокоился.