Рабство. Маги. Суета [СИ] - страница 50

Бой продолжался на земле. Одной рукой орк держал мои ноги, другой держал меч и лупил меня, пытаясь нанести удар мимо щита, которым я прикрывался. Я не мог вырвать ног из мёртвой хватки орка, а пытаясь встать, я рисковал получить колющий удар в грудь или лицо. Тогда я перехватил свой меч на манер копья и швырнул его в лицо орка. Благо шлем с него слетел во время падения. Увлечённый ударами по моим ногам, орк не заметил броска, за что и поплатился. Меч воткнулся прямо ему в глаз. Орк взревел и выпустил мои ноги. Я тут же встал и мог бы добить противника, но у меня не было оружия. Вытащив меч из глазницы, орк кинул его на землю. Вновь взревел и бросился на меня со всей скоростью, с какой мог. Не ожидав от него такой прыти, я не успел отпрыгнуть. Орк подцепил меня плечом, словно несущийся поезд, и продолжил свой бег до стены дома, шлёпнув меня об неё с разбегу и придавив своим весом.

Наверное, я бы погиб, но к счастью, я успел подставить руку с щитом. Рука не выдержала такого сокрушительного удара. Сломались деревянные черенки, разорвались верёвки и лыко, сломались кости, и одна из них теперь торчала из моей плоти. Орк занёс руку для решающего удара, но я опередил его, коротким движением ткнул своей торчащей лучевой костью прямо в оставшийся глаз орку. Ужасное, наверное, было зрелище со стороны, достойное индийского боевика. Мне только станцевать осталось для полноты картины.

Кроме того, произошедшее было неприятно и для меня. Убивать противника собственной голой костью — это вам не мультики про пони смотреть. Моя кисть и щит при этом просто болтались на мышцах и жилах. Хотя с «убивать» я немного погорячился. Орк не был мёртв, а просто лежал на земле, прикрыв глазницы одной рукой, и ревел. Второй рукой он размахивал мечом, стараясь не подпустить меня к себе. Получалось плохо. Я подобрал лежащий на земле меч, взял его обратным хватом, подошёл к орку и воткнул меч ему в горло. Рёв прекратился. Рука орка с мечом на какое-то время зависла в воздухе. Затем орк выдохнул, изо рта его полетели кровавые брызги, а рука выронила меч и плавно опустилась. Меч звякнул о землю. В этот момент я потерял сознание.

Трава — чтобы питались животные. Животные и плодовые деревья — чтобы питались катарианцы и строили жилища. Орки, люди, эльфы и прочие низменные расы — чтобы служить катарианцам. (Отрывок из Кодекса катарианцев).

Гребец из гоблина вышел хуже некуда. Пришлось помогать. Подумать только: законный наследник империи помогает мерзкому гоблину орудовать вёслами. Катарианцу приходится работать вёслами, будто он представитель низменной расы.

Несколько дней назад мы вышли к реке, чтобы пополнить запасы воды. Пеший переход, надо сказать, весьма утомлял. На берегу мы нашли старую, но не худую лодку. Поэтому я решил не топтать ноги, а воспользоваться тем, что Первояйцо послало мне на моём пути. Гоблин погрузил наши пожитки и вот уже несколько дней орудовал вёслами. На пару со мной. Плыть приходилось против течения. Но Изумрудная была огромной и могучей рекой, поэтому течение её было медленным и спокойным. Особенно возле берегов. Но при этом полурослик грёб из рук вон плохо, да и к тому же боялся воды. Чтобы заставить его сесть в лодку, пришлось дать ему пинка.

Но польза от раба, несомненно, была. Он хорошо ориентировался на местности, а по вечерам охотился, изготовив для себя пращу. Вечерами мы причаливали к берегу, гоблин устанавливал мою палатку и уходил на охоту. Я же практиковался во владении мечом, разогревая кровь.

Мы плыли вдоль левого берега. Земли орков уже закончились, здесь же жили катарианцы, или, как нас любят называть невежественные низменные расы, — ящеры. Но до империи ещё было далеко. Здесь были земли жалких варваров, которых даже орки грабить брезговали. Тоненькая прослойка между Великой империей и землями зеленокожих.

Я всё ещё думал над тем, как я собираюсь вернуть себе трон. Я не знал, какие сейчас настроения в столице и в Империи в целом. Голова плохо соображала. Холод. Ненавистный холод, сковывающий тело и разум. Всегда я тайком завидовал теплокровным. Они прекрасно себя чувствуют, передвигаясь по воде, забравшись в горы или зарывшись глубоко в шахту.