Рабыня Господа Бога - страница 16

— Но рабство — это неверный термин, — растерянно возразила Катрина, поминая заученный некогда урок. — Правильный термин — «агнаты», должники Корпорации.

Шимпанзе снова взглянул на нее с интересом.

— Вас хорошо обучили, — откомментировал он — Тявкаете по команде заученным лаем. Я полагаю, что вам, как агнату, а тем более наложнице-агнатке, специально созданной Корпорацией для унижений и сексуального насилия, должно быть известно, что слова — это всего лишь фикция, не способная отразить сущность явлений. Ваш статус агната на самом деле слишком мало отличается от статуса доисторического раба из какой-нибудь Древней Ассирии, с той лишь разницей, что древний раб мог покончить жизнь самоубийством и прекратить страдания, а вы… вы обречены нести это бремя вечно. И потому не нужно схоластики, сикха, не вам объяснять мне, где черное, а что белым-бело. Впрочем, вы наверняка не знаете даже, что такое Ассирия…

Произнеся тираду, шимпанзе потерял интерес к беседе, отвернулся и скучающим взором взглянул куда-то в сторону, — возможно, в сторону дежурного офицера-пограничника, чтобы прервать контакт.

Катрина напряглась. Признаться, она просто опешила. Вот уж чего беглянка не ожидала, так это сопротивления оплатившего ее Заказчика после появления присланного им корабля в его личном, закрытом кластере демиурга. Выходит, Сэм Эливинер Тивари — не Заказчик?

С одной стороны, поведение бога-обезьяны выглядело совершенно естественным, Сэм Эливинер абсолютно натурально и решительно не признавал в ней заказанный им товар.

И… и Катрина совершенно не представляла себе, что делать, если она не сможет войти с ним в контакт. Как поведет себя в этом случае корабль Рукса? Но даже если он ей подчинится, то куда бежать? Снова прыгать по молодым кластерам? Делать это бесконечно попросту невозможно, а перепрыгнуть на «Хохотуне» в одну из обитаемых вселенных — значит просто дать себя зарегистрировать детекторами ИЦев и в конечном итоге — поймать.

А что последует вслед за этим? Смерть? Дисквалификация в «армейское» имущество для релаксации солдафонов?

Щеки залило пунцом, момент был критический. Где-то здесь, за ровной плоскостью плазменного экрана таилась истина ее пробуждения. Правда о ее таинственном прошлом и отражение загадочного настоящего — и она не могла отступить.

— Послушайте, — воскликнула Катрина с жаром, предупреждая команду акционера-обезьяны на отключение связи, — я не могу уйти! От вас зависит само мое существование, сама моя жизнь!

Шимпанзе вяло обернулся. Взор его был скучающим.

— Но ведь это ваша жизнь, сикха, — спокойно возразил он. — И для того, чтобы сохранить ее, мне придется произвести извинительный платеж в пользу изготовившей вас школы, из которой вы совершили побег. А это наверняка круглая сумма. Зачем мне подобные хлопоты?

— Всего несколько тысяч кредитов для могущественного богатого демиурга!

— О, бросьте лесть, мадам. Деньги — это деньги. Я не был бы так богат, если бы был расточителен. Хотя, признаюсь, глядя на вас, сударыня, я немного жалею, что не привык бросаться деньгами. Выглядите вы… достойно.

Повинуясь внезапному порыву, поражаясь сама себе и еще более удивляя спрятавшегося в ее мозгу катафрактария Катилину, Катрина Бета подалась вперед, опустив руки вдоль тела. Ее тонкая куртка широко распахнулась от этого стремительного движения и открыла монитору упругую, стянутую узким хитоном грудь. Для старого кавалериста демонстрация выпуклостей не являлась привычным действием, но девушка по имени Кэти не видела других способов.

— Так разве я не достойна вас, господин? — спросила Катрина. — Посмотрите, я…

— Прекратите. — Обезьяна брезгливо поморщилась. — Я, собственно, не являюсь человеком уже свыше пятисот миллионолетий, и такие вещи, как секс, сон, пища, исторжение экскрементов или любовь, а также прочие потребности человеческого тела меня мало интересуют. Я сделал вам комплимент исключительно из эстетических соображений. Красивым женским телом можно восторгаться и просто так, не испытывая плотских желаний, вы не находите?

— Но вы ведь меня оплатили! Эти самые деньги, о которых вы столь печетесь, уже заплачены. Я куплена — вами. Вы — мой Заказчик. Разве это не так?