Раненый камень - страница 7
Времени мчащиеся жернова.
Нет скакуна у кавказца иного,
Всадником числится он все равно:
Лошади стоит стоустое слово,
Мигом доскачет до цели оно.
Мастером слово подковано тонко,
Сколько таких я встречал на веку!
Жизнь моя, может быть, искорка только —
Высекло слово ее на скаку.
Перевел Я. Козловский
ОДИНОКОЕ ДЕРЕВО
Здравствуй, дерево! В крае безлесном
Ты стоишь на ветру.
Как бывало, на склоне отвесном
Шелестишь поутру.
Зелень листьев твоих поредела,
Нету прежних ветвей.
А бывало, ты мне не жалело
Щедрой тени своей.
Я мальчишкой взбирался без страха
По изгибам ствола,
Оттого-то на мне и рубаха
Вечно рваной была.
Мы простились с тобой на рассвете
Непогожего дня,
Ты за это двенадцатилетье
Не забыло ль меня?
Помнишь, девушку в платьице синем
Я сюда приводил?
В позапрошлом году на чужбине
Я ее схоронил.
Много верст пролегло между нами.
И в далеком краю
Я порой вспоминал со слезами
Тень и крону твою.
Много лет пролетело над нами
И воды утекло.
Обожгло нас недоброе пламя.
Но дотла не сожгло.
Перевел Н. Гребнев
ГЛУХОНЕМОЙ
Бьются реки осенней порой,
Соловьи заливаются летом.
Даль гремит.
Что он слышит, глухой?
Что, немой, он расскажет об этом?
Птичьих песен ему не понять,
Петушиного крика в селенье,
Той молитвы, которую мать
Шепчет, веря в его исцеленье.
Он своих не расскажет обид.
Утром в путь он уходит недальний,
В молчаливую кузню спешит,
У беззвучной стоит наковальни.
Разжигает он черную печь,
Поднимает свой молот сурово
И руками, обретшими речь,
Произносит заветное слово.
Я смотрел на работу его,
На широкие смуглые плечи.
Мне казалось — его мастерство
Обладало и слухом и речью.
Закалял он железо в огне,
И своими большими руками
Говорил он такое, что мне
Не сказать никакими словами.
Перевел Н. Гребнев
* * *
O, яблоки, созревшие в Мухоле,
Ваш цвет похож на цвет снегов весной.
Когда рассвет на полчаса, не боле,
Их красит красным цветом с желтизной.
О, зрелые плоды земли балкарской,
Познавши щедрость солнца и дождей.
Людей вы одаряете по-царски:
Их, зрелых, превращаете в детей.
Перевел Н. Гребнев
* * *
Большие поэты и реки большие!
Сравни их приметы — бескрайни их шири.
Хоть малые реки
В большие вольются.
Большие навеки
Собой остаются.
Большая река и великий поэт.
Есть сходство меж ними, различия нет.
Года пролетают,
Исток не скудеет,
Хоть русло петляет,
Река не мелеет.
С поэтами схожа большая река:
Теченье, волненье ее — на века.
Пусть грозы над нею
Гремят в исступленье.
Но громы сильнее —
Обильней теченье.
Великие реки, большие поэты.
Похожи их свойства, похожи приметы.
Реке, как на горе.
Уж путь недалек.
Но ближе до моря —
И шире поток.
Перевел Н. Гребнев
* * *
Я слово искал, перетряхивал снова
Свой скудный запас золотой.
Мечтал: подарю я тебе это слово,
Как влагу траве молодой.
Не тронул я словом тебя первозданным,
Ты тут же забыла о нем,
Бессильном, как дождь над простором песчаным,
Как снег над открытым огнем.
Перевел Н. Гребнев
* * *
Перед собою не в лесу ли
Кабаньи видел я клыки
И звездные глаза косули
С полночным отблеском тоски?
Перед клыками не робел я,
С душой горячей, как июль,
И, полный трепета, смотрел я
В библейские глаза косуль.
Перевел Я. Козловский
* * *
Новый год, как с добычей охотник,
В белой бурке спускается с гор,
И во многих квартирах сегодня
Вспыхнет елки зеленый костер.
Снег летит, снег летит,
и воочью
Вижу поле далекое я,
Где встает новогоднею ночью
В наступление рота моя.
Ах, как молоды мы еще, кстати,
Батальонный у нас тамада.
Кровь багрит белоснежную скатерть,
И падучая блещет звезда.
Новый год постучался в ворота,—
Что ж я плачу, смешной человек?..
…Все идет в наступление рота,
И ложится ей под ноги снег.
Перевел Я. Козловский
* * *
Не знаю, был ли хлеба я достоин,
Того, что ел всегда и ем сейчас.
Был чист ли я перед землей родною,
Где этот хлеб был выращен для нас.
Длинна ль — не знаю — жизни нашей повесть?
Но я хочу, чтоб и в последний час
Моя, друзья, чиста была бы совесть,
Как хлеб, которым угощаю вас.
Перевел Н. Гребнев
* * *
Весны я не встречу однажды,
Нисколько о том не скорбя,
И в зной не почувствую жажды,
В ручье не увижу себя.
Забуду о всех своих ранах
И с вечера до петухов
В ущелье о белых платанах