Раны чести - страница 18

Однако при виде астурийского декуриона, оказавшегося в ловушке под тушей коня, жажда крови бритта мгновенно улеглась. Достаточно знать, что германец обречен на мучительную смерть, что упавший конь сломал ему ногу. Тем не менее первые крики заставили бритта улыбнуться. Этот человек сделал свой выбор и сейчас пожинал его плоды.

Тиберий Руфий появился из предрассветного сумрака, вытирая кинжал сорванным пучком травы.

— По крайней мере все оказалось проще, чем могло быть. Мы должны убраться отсюда, и поскорее. Дубн, нам нужно двигаться быстро, но уйти от дороги как можно дальше, прежде чем сюда доберется первый патруль. Веди нас, если пожелаешь.

Бритт кивнул, повернулся к размытому склону холма, возвышающемуся над ними, и подобрал свои копья и шест для тюка.

— Пошли.

Для раненого бритт развил приличную скорость, меряя промерзшую землю в темпе, от которого Марк выдохся уже через десять минут. Их путь неуклонно вел вверх от дороги. Юноша обернулся на Руфия, замыкавшего группу и рыскающего взглядом по сторонам в поисках опасности, и обнаружил, что мужчина идет, не выказывая ни малейших признаков усталости. Марк сконцентрировался на спине Дубна и сосредоточился на том, чтобы переставлять ноги, раз за разом, шаг за шагом. Недели путешествия, по морю и верхом, не способствовали улучшению физической формы. Эта пытка продолжалась еще минут пятнадцать, пока Дубн не свернул в сторону, ведя их к небольшой группе деревьев. Пятно выжженной земли в середине рощицы говорило о том, что здесь недавно разжигали костер. Уже рассвело, на горизонте блестели первые лучи солнца. Внизу, на дороге, было тихо, деревья вдоль обочин отбрасывали полоски густых теней. Бритт указал на дорогу:

— Здесь хорошее место для лагеря, потому и кострище есть. В сумерках или на рассвете отсюда легко заметить любого движущегося человека. Хорошая защита для нас, но мы окажемся уязвимы, если двинемся дальше прежде, чем встанет солнце. Нам придется подождать здесь, пока солнце не очистит горизонт.

Марк стоял с запрокинутой головой и закрытыми глазами и жадно втягивал холодный утренний воздух. Где-то во мраке хрипло каркнула ворона, вторя его настроению. Дубн ткнул римлянина в живот.

— Ты слабак. Солдат должен идти весь день, потом разбивать лагерь и только потом — есть или спать.

Марк открыл глаза и поморщился, глядя на расслабленного бритта. Только слабый парок, поднимавшийся от его кожи, намекал на недавние усилия.

— Я солдат… просто давно не тренировался.

Руфий сочувственно улыбнулся, едва заметно в скудном свете.

— У меня тоже болят ноги, если от этого тебе станет легче. Прошло много времени с тех пор, как я мерил землю в таком темпе, но Дубн вывел нас в безопасное место, и только это имеет значение. А сейчас давай побеседуем, ты и я. Дубн, окажи мне услугу, постой на страже.

Бритт уловил намек и бесшумно двинулся к краю рощи, чтобы следить за дорогой ниже их укрытия. Тиберий Руфий взял Марка за руку и потянул вниз, приглашая по-заговорщицки присесть на корточки. Римлянин закутался в плащ.

— Полагаю, ты встречался с легатом?

Марк фыркнул и выпятил губу.

— С легатом? Да, и он бросил меня этим волкам.

Тиберий Руфий кивнул:

— Именно так, и у него не было иного выбора. Калидий Солемн сделал не больше, чем требовалось от него, чтобы казаться образцовым слугой Рима. По правде говоря, астурийцев за тобой послал его трибун Перенн, за вчерашним нападением тоже стоит он. Я бы не сомневался в этом даже без подтверждения в лице нашего покойного дружка. Забудь о том постановочном допросе; задумайся, что случилось в последующие часы. Легат отправил доверенного центуриона забрать тебя из гостиницы и оставаться рядом с тобой у ворот. Без его защиты тебя, скорее всего, ткнули бы ножом где-нибудь неподалеку от твоего коня. Вдобавок Солемн отправил меня — спрятать оружие, которое спасло тебя от астурийцев, и ждать тебя на дороге, чтобы уйти от преследования в лес. Он знает, на что способен Перенн, и постарался предупредить каждый шаг человека, желающего увидеть тебя мертвым.

— А бритт?

— В первый раз он спас тебе жизнь по чистой случайности. По-моему, Марк Валерий Аквила, сама Фортуна улыбается тебе. А вот второй раз — уже моя работа. Люди, которые рассчитывают на худшее, чаще выживают, так что я позаботился о собственных костях для этой игры.