Рассказы о землепроходцах - страница 16

Начиналось стремительное заселение Сибири.

Как только была открыта Бабиновская дорога, сразу двинулись по ней в Сибирь русские крестьяне.

Только в 1599 году, по документам Верхотурской приказной избы, прошло в Сибирь около тысячи крестьянских семей. Поселенцам выделялся семенной фонд: сто пятьдесят четвертей[10] ржи, столько же ячменя, двести четвертей овса, а прибывая на место, они получали на пропитание муку, крупу и толокно, «смотря по людям и по семьям, как кому можно до нови прокормиться».

Прибывшие в Сибирь крестьяне должны были пахать на казну в год по две десятины[11] ржи и по четыре десятины ярового хлеба. «А на себя велели им хлеб всякой пахать, чем им сытым быть или бы как нам прибыльнее, а им бы, пашенным людям, потому ж в пашне тягости не было».

Правительство царя Федора предусмотрело, кажется, все, чтобы не было «порухи» государеву делу. Денежное вспомоществование выдавалось поселенцам дважды. Аванс в пять рублей они получали при сборах в дорогу, а остаток в пятнадцать рублей переводился в Соликамск. Здесь местные воеводы расходовали часть «подможных» денег на то, чтобы обеспечить каждого поселенца тягловым и продуктивным скотом. В покупках лошадей и коров воеводы отчитывались, а чтобы полностью исключить возможные злоупотребления, при закупке скота присутствовали и посадские представители, которые хорошо знали цены на местные товары и пользовались доверием среди населения.

Так или иначе, но эти мероприятия достигали своей цели. Относительно безопасно преодолевали путь в Сибирь переселенцы. Одна из росписей, составленная на «казанских переведенцев», свидетельствует, что по Бабиновской дороге прошло пятьдесят семей — сто шестьдесят шесть человек на ста тридцати пяти подводах.

Начавшееся с 1598 года движение крестьян в Сибирь и предопределило будущие успехи землепроходцев. Русские крестьяне по Енисею и Ангаре выходят в Якутию и на Амур, достигают берегов Тихого океана, продвигаются дальше, оседлывая острова, выбираются и на Американский материк.

В отличие от своих современников — испанских конкистадоров — русские землепроходцы осваивали Сибирь, не сжигая,  отстраивая новые города, выводя новые сорта ржи и пшеницы, которые могли расти в Сибири.

По мнению академика А. Окладникова, «активная творческая робота по освоению Сибири велась непосредственным производителем русского общества — крестьянином, творцом материальных и духовных благ».

Путь этим землепроходцам-крестьянам и открыла дорога, проложенная соликамским крестьянином Артемием Сафроновичем Бабиновым.

Двести лет существовала она, и двести лет шел по этой дороге, неся на своей спине книгу, медведь с соликамского городского герба.

Остатки Бабиновской дороги сохранились и до наших дней. Необычайное волнение охватывает, когда поднимаешься на холм в селе Верх-Яйва Соликамского района и, приглядевшись, начинаешь различать следы старинного сибирского тракта. Спустившись под гору, он проходит через село вдоль правого берега Яйвы к перевозу, перебирается на левый, истончаясь, поднимается в гору и теряется в лесных сумерках. Там начинается Сибирь...

Пермский историк Георгий Николаевич Чагин организовал несколько лет назад экспедицию по Бабиновской дороге. Вместе со студентами-историками он прошел по селам, записывая рассказы жителей об Артемии Сафроновиче Бабинове и его потомках. По свидетельству местных жителей, последним местом проживания потомков Бабинова была деревня Коченгино, расположенная недалеко от реки Яйвы. Здесь сохранился дом Степана Ивановича Бабинова, который в 1886 году продал последние пожалованные его предку лесные угодья пермскому лесопромышленнику Бердинскому.

Судьба самого Артемия Сафроновича, хотя и не изобилует неожиданными поворотами и диковинными приключениями, тем не менее полна сокровенного смысла. Проложив свою дорогу и исполнив тем самым великое для страны дело, Бабинов был замечен и облагодетельствован властями.

«Царь и великий князь всея Руси пожаловал его, Ортюшку, велел ему дати свою государеву жалованную грамоту, что на посаде у Соли Камской в сибирские запасы и оброков никаких с него имоти не велел, и велел его во всяких податех обольготить, и велел ему на той же новочищенной дороге жити на Ейве реке на льготе и слободу устроити для проезду воевод наших и всяких людей...»