Рассказы в косую линейку - страница 12
И еще раз:
Балбес этот Борька Кузьмин. Старинная песня, а хорошая!
Что же это Мирра Павловна нам не объяснила. Ни про красных конников, ни про немецких политзаключенных. Правда, такой крик был, что не пробьешься.
Надо будет у Тони Ивушкиной слова списать. А если Борька следующий раз козлом заорет, я ему дам раза. Притихнет. Тоже артист выискался!
Без «огонька»
Решили, мы Новый год как следует справить. Всем классом.
Стали обсуждать.
Я выдвинула предложение:
— Давайте соберем денег в складчину. Купим фруктов, пирожных, крюшону. Расставим из буфета столы, и устроим самый настоящий «огонек». Как в телевизоре.
Люся Подоконникова меня поддержала:
— Можно всякие сюрпризы подготовить неожиданные: Андрюша прочтет стихи, Клава станцует «Молдаванеску», Анька песню «Пять минут» споет.
Все дружно зашумели, обрадовались. Сенька Оглазников сказал:
— Я могу прокрутить кинофильм. У папы проектор есть. Можно в прокате фильм взять какой-нибудь…
— Про любовь, — вздохнула Маша Шавалкина.
А Ксения Кузьминична говорит:
— Ну, зачем нам «огонек»? Мы же не взрослые. Давайте, как в прошлом году — елку организуем. Как хорошо было, а?
Я, например, промолчала. И Люся Подоконникова тоже, и Сенька Оглазников, и Маша Шавалкина.
— Дед-Мороз будет из подшефной воинской части. Можно игрушек елочных смастерить.
— Странно, — сказала я. — Чего мы хотим — то нам не разрешают, а чего не хотим — пожалуйста.
Многие меня поддержали, и Ксения Кузьминична на уступки пошла.
— Хорошо, — говорит. — Если у вас желание «огонек» — давайте «огонек». Только без складчины. И без всяких там столов.
— Какой же это «огонек» без столов?
— Очень даже хороший может быть «огонек». Вот Сеня кинофильм принесет. Мультипликации про животных. В общем, если хотите, — пожалуйста. Договорились. А то у нас еще вопрос есть. Надо четверть без троек закончить. Вы уже большие. Сами должны понимать. Успеваемость подтянуть надо. Обязательство взять к Новому году.
Взяли мы обязательство.
Как обязательство брать — мы большие, а как вечер — маленькие.
Так и встретили мы Новый год.
Без огонька.
Перед лицом своих товарищей
Владимир Ильич Ленин и Вова Артемьев родились в один день.
Конечно, не в один год. Иначе Вове было бы сто два года, а он учится только еще в третьем классе «В». Но все равно — у Вовы общий день рождения с Лениным.
Поэтому Вова Артемьев ни за что не хотел вступать в пионеры ни седьмого ноября, ни в день Парижской коммуны. Он хотел стать пионером двадцать второго апреля.
А двадцать первого у него разболелось горло. Горло разболелось так сильно, что глотнуть было нельзя.
Мама проглаживала завтрашний Вовин галстук. Папа проверял, как знает Вова клятву юных пионеров.
Вся Вовина семья готовилась к торжественному дню.
И Вова решил ни за что не говорить про горло. Только вечером, когда все разошлись спать, он тихонько вытащил из комода градусник и измерил температуру.
Температура оказалась высокая — тридцать восемь и семь.
В другой раз Вова обязательно бы обрадовался. Он бы разбудил маму и объяснил, что завтра в школу не идет. Но теперь Вова этого не сделал. Он даже заглотнул какие-то лекарства из тумбочки. Выбрал самые горькие — они сильнее действуют. Прополоскал горло теплой водой. Поискал в буфете лимон.
Лимона не нашел, но на всякий случай съел апельсин. Потом спрятал подальше термометр и лег спать. «Ничего, до утра пройдет», — думал Вова и долго не мог уснуть.
Когда он проснулся, горло болело еще сильнее. Горькие лекарства не помогли. Вова попробовал встать — ноги были как ватные.
И все-таки Вова встал на свои ватные ноги и пошел завтракать. Как ни в чем не бывало.
— Что у тебя глаза какие-то мутные? — сказала мама. — Не температура ли?
— Какие там мутные! Глаза как глаза, — уверенно ответил Вова, тем более что глаза у него действительно не болели.
— Ты чего-то нос повесил, — сказал папа.
— Скажешь тоже. Никуда я его не вешал, — сказал Вова и даже засмеялся. — Давай я тебе лучше клятву перескажу!