Рассказы - страница 26
- Нет, еще не наглухо. Через "Спейс" и "Селену" связь стопроцентная, просто у ребят международных бизнес-опций нет, - Ганн осторожно присел на траву рядом.
- Черт возьми, я не думала, что Временный комитет решится нас глушить. Они же целый район накрыли, - прошептала Лея.
Ганн улыбнулся:
- Возможно, они и не решились. Но есть такое понятие как "конспирация". Вспомните-ка, товарищ Крюкова-Элби.
Дрогнули малахитовые ресницы - и вспомнила, и догадалась.
- Слушай, Иосифович, они ведь молодые. Без Сети вообще не смогут. Расстройства психики, галлюцинации...
- Не сгущай. Несколько часов ничего не решат. Пока все под контролем.
Неуклюжий прямоугольник "глушилки" лежал в кармане куртки. Удивительно простое устройство, лишь дополнительный аккумулятор пришлось присоединить. В Госбезопасности дольше чем на пять-десять минут Сеть не глушат, но сейчас чрезвычайная ситуация. Переживут коммунары изоляцию, ребята стойкие, как на подбор. Потом объясним им смысл тактической хитрости, никто их обманывать не собирается.
Лея запрокинула медноволосую голову, взглянула на колючие ветви кустов:
- Слушай, Бен, а как это называется? Шиповник?
- Хм, понятия не имею. Ты же знаешь, у меня и дачи-то нет.
- Я тоже у себя в Ложках уже года два как не была. У меня там крыша текла, забыла совсем. Надо бы на прочистку сосудов лечь - совсем склероз одолеет.
- Нашла время, о чем думать. Реванш возьмем, тогда и займешься здоровьем.
- Займусь, - Лея потерла двумя пальцами тонкую переносицу - сверкнули безупречные ногти в бесцветном лаке. - Только не будет у нас реванша. Ты рейтинги видел?
- Временное явление. Вчера нижний пик полит-брендинга слился в абсалюте. Все Сегодня толкнем лыжи, "hit the skids. Не заостряй.
- Хорошо, не буду. Каков план и как мы выйдем на трансляцию?
- Пока держим паузу. Выгоднее будет объявить о прорыве инфоблокады к вечеру. Электоральный зритель уже ощутит провал, 6-8 пунктов сходу отыграем.
- Понятно. А с нами что? Они, Временный, далеко зашли. Догонят, проведут арест под их камеры. После стрельбы с милицией вполне законно.
- Мы уходим, Лея. С минуту на минуту будет связной с транспортом, и нас вывезет. Мятежники не ожидали открытого сопротивления, пока изменят пиар-конфигурацию, сформулируют сето-запрос...
Советница поморщилась:
- Ты кому говоришь? Сейчас, там, на выезде их лучшие операторы. Кровь смакуют. Мы уже кончены. Рейтинг минусовый. Вплоть до физического устранения.
- Не посмеют.
- Ладно, они не посмеют. А мы? Что мы можем?
- Уйдем. Обратимся с обращением ко всему Союзу.
- Откуда? Нам сеть-эфир Общего дадут на два слова. Это в лучшем случае.
- До Южно-Черноморской автономии всего полсотни километров. Транслируем обращение оттуда, поднимаем пользователя. И в нейтральные воды. Там встретят.
- Кто?
- Турки. У меня есть контакт. Нас ждут.
Вот он, момент А-решения. Лея просчитывает мгновенно, и в свои семьдесят хватки ничуть не утеряла.
Снова смотрит на дурацкую колючую ветвь. Понятно.
- Почему, Лея? Мы всегда шли до конца. Помнишь: "вдумчиво и со вкусом распространять свои идеи. Любыми средствами". Наша формулировка. Строго рабочая.
Улыбнулась:
- "Эти самые идеи", Иосифович, не искажай "Учебник". Не, я не поеду. Не хочу.
- Что за ребячество? Мы должны, мы обязаны партии и стране. "Не хочу". А чего хочешь?
- В Ложки хочу.
- Будут тебе Ложки. Вот в Москву вернемся, я тебе отпуск на неделю дам. А пока лежи, отдыхай, на шиповник любуйся. Да, и вот еще что...
- Бен Иосифович... - окликнули от машин.
Так, связной. Опоздал, но тут уж придется подождать с выговором...
Гость стоял, насмешливо поглядывая на окруживших его любопытствующих коммунаров. Сам он, в жесткой рабочей куртке, короткостриженый, казался работником ближайшего агрокомплекса. Разумно - не должен выделяться. Но вот взгляд... Сложно с ним будет, сложно.
Ганн пожал руку связному:
- Задержались? Проблемы?
- Пока место под посадку нашел, - объяснил пришелец. - На видно нельзя...
"На видно", ну-ну, бравирует акцентом. Крайне самоуверен.
- Значит, вы и пилот?