Рассветники - страница 35

Семидесятилетний несостоятельный выглядит как семидесятилетний, а то и восьмидесятилетний… если вообще доживает до такого преклонного возраста, средняя продолжительность жизни в России – едва перевалила за шестьдесят пять лет. Но состоятельный семидесятилетний – это сорокалетний мужчина в расцвете лет, полный сил, энергии и желания сворачивать горы.

Самое выгодное вложение средств – в себя, любимого. Что останется – на прочую хрень. Ибо если от пренебрежения к себе издохнешь раньше времени – то на фиг тебе все акции, виллы и собственный самолет?

Отец Энн выглядит именно таким, поджарый и моложавый, хотя Энн «завели», когда ему было за пятьдесят, а его супруга явно моложе, значительно моложе, но за собой так не следит, сильно располнела, по виду очень довольна всем и всеми.

Они быстро обнялись и расцеловались с Энн, я терпеливо ждал в сторонке с застывшей улыбкой, руку подавать не тороплюсь, по правилам недопустимо первым, а здесь живут по правилам. Наконец мужчина протянул мне руку ладонью вверх, что значит общаться будем на равных, а вот если бы подал ладонью книзу… гм…

– Анатолий Евгеньевич, – сказал он, – отец этого существа.

– Очень приятно, – ответил я. – А я пока Григорий, отчеством обзаведусь, надеюсь, со следующим повышением.

Женщина подала мягкую пухлую ладонь и сказала милым голосом:

– Меня зовут Людмила Николаевна, но это так длинно, в следующий раз можете называть просто Людмилой…

Она в самом деле выглядит очень молодо, как старшая сестра Энн, и такую если бы кто назвал тетей Людой – оскорбил бы точно.

Энн ухватила меня за руку.

– Пойдемте все в дом. Я обещала показать, как мы сами без всяких дизайнеров оборудовали мансарду.

У меня не слишком уж и опытный глаз на такие вещи, но заметил, что к нашему прибытию в доме и даже на участке прибрались. О таком феномене узнал еще по отцовской даче, они с матерью всегда спешно наводят порядок в доме перед приходом гостей, прячут в шкафы разбросанные вещи, все расставляют по местам, пылесосят, а когда встречают на пороге и обнимаются, то делают вид, что так у них всегда.

Гости же, когда принимают у себя при ответном визите, стараются точно так же все вычистить и вылизать, вещи и мебель расставить, как на выставке в мебельном салоне, получается музейно холодно и красиво-мертво, зато ни намека на беспорядок. И в такой церемонной обстановке пьют чай и обмениваются любезностями.

Конечно, когда все это понимаешь, то вроде бы смешно, однако с другой стороны в этом что-то есть, чего не могу пока уловить и тем более объяснить, но при этой чопорности никогда ничего не узнают друг о друге порочащего или даже намекающего на порок.

А вот нам скрывать нечего, мелькнуло у меня бодренькое. Мы, новое поколение, настолько уверены в себе, что мишура нам ни к чему, ну совсем не страшимся показать нижнее белье, даже если не совсем чистое, а даже пусть и засранное: все срут, нечего делать вид, что ходим мыть руки, видите ли.

В вечно голодавшей России остался этот рефлекс, перекочевавший в обычай: прежде всего накормить гостя так, чтобы у него из ушей текло. Интеллигентные родители Энн если и могут в чем-то пойти против обычаев, но только не против этого, могут заподозрить от скупости до бедности, что одинаково оскорбительно.

Однако я с удовольствием ел и жареного гуся, похваливал и гречневую кашу, а когда подошла очередь кофе, обрадовался и ему, как старому другу, которого здесь встретить не ожидал. Перед выходом из конторы перекусить не успел, а потом час в дороге, аппетит у меня самый настоящий.

После трапезы я предполагал, что глава семейства предложит перейти в другую комнату и выкурить по сигаре, но это я что-то слишком размечтался, сейчас все следят за здоровьем, а курящие за город вообще не переселяются.

Анатолий Евгеньевич попросил жену сделать еще по чашечке, а пока она готовила, я сказал с подчеркнутым восторгом:

– Двор у вас просто чудо!.. Я даже не думал, что можно сделать так красиво! Как будто в сказку попадаешь…

Энн сказала довольно:

– Мама у нас дизайнер. Она любит и умеет делать красиво.

Было видно, что главе семьи моя похвала понравилась, но для солидности нахмурился, своих хвалить – портить, проворчал: