Райские новости - страница 17

— Но ведь она должна была рано или поздно выйти замуж?

— Мы всегда считали, что Урсула не из тех, кто обзаводится семьей. Она любила танцы, вечеринки, но у нее никогда не было постоянного приятеля. Как только ухажеры начинали выказывать серьезные намерения, она тут же давала им от ворот поворот. Кокетка она была, вот кто, если уж говорить начистоту. Потому-то это и стало для нас таким ударом, когда она бросилась на шею какому-то янки. В общем, первым же кораблем, на какой удалось попасть, кажется это была «Мавритания», она отправилась в «Нью-Джерси», чтобы выйти замуж за Рика. Поначалу все было в порядке. Мы получали письма и открытки, в которых она на все лады расхваливала Америку, расписывала медовый месяц во Флориде, похвалялась размерами их дома, размерами их машины, размерами их холодильника и всей, по пунктам восславленной, выпивкой и жратвой, которой он был набит. Можешь представить, как это нас подбадривало, когда после войны продукты здесь были по карточкам.

— Но она же присылала нам продуктовые посылки, — сказал Бернард. — Я помню. — Внезапно перед его мысленным взором появилась банка с арахисовым маслом, о котором он до того даже не слышал, — стоит на кухонном столе, и на вопрос, откуда она, его мать кратко отвечает: «От твоей тети Урсулы, откуда еще?» На этикетке был изображен в виде человечка арахисовый орешек, изо рта у него вылетала овальная рамка со словом: «Вкус-ня-ти-на!» Бернард поддел тогда пальцем немного масла, желая узнать, какова же на вкус эта необычная, портившая аппетит масса — как оказалось, сладкая и пряная, — и схлопотал за это подзатыльник.

— Самое меньшее, что она могла сделать, — продолжил рассказ мистер Уолш. — Во всяком случае, письма стали приходить все реже и реже. Рик нашел новую работу в Калифорнии, что-то связанное с авиационной промышленностью, получал хорошее жалованье, и они переехали в Калифорнию. Затем как-то пришло письмо, в котором она писала, что едет в Англию отдохнуть, одна.

— Я помню тот ее приезд, — сказал Бернард. — На ней было белое платье в красный горошек.

— Матерь Божья, да она меняла эти платья каждый день, а разных точек на них было столько, что начинало рябить в глазах, — проворчал мистер Уолш. — Но мужа не было. Ей пришлось признаться, что Рик ее бросил несколько месяцев назад — сбежал с другой женщиной. Она не могла сказать, что мы ее не предупреждали. Детей у них, к счастью, не было.

— Она думала вернуться в Англию?

— Может, такая мысль и приходила ей в голову. Но Урсуле здесь не нравилось. Все время жаловалась на холод, на грязь. И вернулась в Калифорнию. Развелась с Риком и получила после развода хорошие деньги, так мы поняли. Нашла себе какую-то работу, секретарши у дантиста, что ли. Потом служила в юридической конторе. Она постоянно меняла работу, переезжала с места на место. Мы потеряли с ней связь.

— Она так больше и не вышла замуж?

— Нет. Обжегшись на молоке, дуешь на воду.

— И больше не приезжала сюда?

— Нет. Даже когда умирал наш отец. Она заявила, что получила письмо несколько месяцев спустя. Из-за этого отношения испортились еще больше. Но никто, кроме нее, не виноват, что мы послали письмо по старому адресу.

Какое-то время они молча пили чай.

— Мне кажется, тебе следовало бы поехать со мной на Гавайи, папа, — сказал в конце концов Бернард.

— Это слишком далеко. А сколько туда ехать?

— Путь неблизкий, — признал Бернард. — Но самолетом — меньше суток.

— Я никогда в жизни не летал на самолете, — заявил мистер Уолш, — и не собираюсь начинать сейчас.

— В этом ничего такого нет. В наше время все летают — старики, младенцы. По статистике, это самый безопасный способ путешествий.

— А я и не боюсь, — с достоинством парировал мистер Уолш. — Мне просто не нравится.

— Урсула предложила оплатить наши расходы.

— Сколько?

— Ну, мне предложили специальный дешевый тариф — семьсот двадцать девять фунтов.

— Боже милосердный! За каждого?

Бернард кивнул. Он видел, что это произвело на отца впечатление, хотя тот и старался не показать этого.

— Видимо, она считает такое в порядке вещей. Почти сорок лет не общается с семьей, а потом думает, что стоит ей только поманить пальчиком, как все мы помчимся сломя голову, раз уж она оплачивает расходы. Всемогущий доллар.