Раз принцесса, два принцесса - страница 62

Император предполагал, что даже пара месяцев в этой обители скорби "выбьют дурь из головы" взявшей слишком много воли дочери. И, что после этого наказания, свадьба с как будто искренне обещающим исправиться Ванилом, покажется ей желанной. Но из еженедельных донесений настоятельницы монастыря следовало, что новая послушница строго выполняет устав, старательно работает, усердно молится, но никаких просьб и пожеланий, о которых следовало незамедлительно информировать Его Величество, не высказывает.

В тщетных ожиданиях прошло ещё полгода, как вдруг гонец принёс из монастыря паническое сообщение: "Сбежала!" Расследование установило, что принцесса, как одна из немногих женщин, владеющая грамотой и счётом, получив послушание вести книги финансов и материальных ценностей, хотя и привела в полный порядок эти запущенные дела, но и сумела также укрыть от учёта несколько простыней и неустановленные денежные средства. После чего, выломав непонятным образом решётку на окне своей кельи, спустилась вниз по сплетённой из простыней верёвке и удалилась в неизвестном направлении.

Го был одновременно и взбешён этой оплеухой и почувствовал к своей дочери некоторое уважение. А смог бы он сам? Ладно, там, выломать решётку! Но противиться воле отца и Императора? В форме побега? Ощутил он и беспокойство за её судьбу. Всё-таки Империя была не таким местом, где одинокая женщина могла свободно передвигаться без опасения за свою честь, имущество и даже жизнь. Впрочем, это в немалой степени касалось и мужчин. Но интенсивные поиски бежавшей первое время не приносили результата. Лишь через полгода в десяти милях от монастыря было обнаружено истерзанное зверями и залитое кровью монашеское одеяние. Невдалеке валялось несколько монет. Посчитав, что это всё, что осталось от его дочери, Го впал в депрессию и приказал прекратить поиски.

Однако через год они возобновились. Причиной этому явился ремонт в бывшей комнате Горы, в ходе которого был случайно обнаружен тайник со шкатулкой, в которой принцесса хранила свои ценности. Оказалось, что в шкатулке отсутствуют все деньги, которые там хранились и медальон - подарок матери. Драгоценности, подаренные отцом, сохранились в неприкосновенности. Это могло означать только то, что Гора или посланные ею люди как-то проникли во дворец, а затем и в надёжно запертую комнату и изъяли эти вещи.

Воспрянув духом и снова подивившись хитроумию дочери, Го приказал возобновить тайные поиски на территории Империи и во всех цивилизованных странах. Как и следовало ожидать - безрезультатно, принцесса не хотела, чтобы её поймали. Или она всё-таки умерла?"

Го замолк, протянул руку к оправленному в серебро бокалу. Тот оказался пуст. Вскочивший со стула секретарь немедленно наполнил его.

- Успеваешь? - спросил Император, поднося напиток к губам. Рука его дрожала. Секретарь кивнул:

- Успеваю, Ваше Величество!

- Хорошо, а теперь я помолчу и послушаю, а историю, мне кажется, продолжит Его Величество Утаран.

Тот, внимательно слушавший это печальное повествование, испытующе взглянул на Го и, действительно, продолжил.

"Молодой король Утаран в те времена был если не беспутен, то шаловлив, не развратен, но любвеобилен. Многочисленные его пассии, менялись с удивительной быстротой. Подданные шутили, что король, отлучившись среди ночи по малому делу, находил иногда в постели по возвращении совсем другую красотку. И не странно, что многочисленные его любовницы не устраивали ни публичных скандалов, ни склок, а если и драли друг другу причёски и выцарапывали глазёнки, то как-то приватно. Все знали, что несдержанным доступ во дворец закроется навсегда.

Вовсе не помышляя жениться, несмотря на увещевания матери, которую он очень любил, король проводил свои дни в государственных заботах, а ночи в любовных утехах. Отдавал он дань и охоте, до которой был большой любитель. И вот какой случай произошёл с ним однажды.

Чёрный лес издавна являлся излюбленным местом королевской охоты. Может быть, оттого что там охотился почти исключительно монарх со своей свитой, а пришлые охотники, будучи обнаруженными, проходили в местных судах по статье "браконьерство", но обширный лес буквально кишел дичью. Впрочем, немногочисленным лёрцам живущим в самом лесу и в примыкающих к нему поселениях, охотиться в нём тоже разрешалось. Всяческие зайцы и лани так и лезли под выстрел, потому и не представляли для королевских стрелков интереса. Олени и кабаны - другое дело! Один только Победивший знает, сколько таких животных, по причине своей потрясающей вкусности пали жертвой метких пуль короля. Сколько огромных окороков, копчёных по секретным рецептам лёрских кулинаров, висели в кладовках королевского замка в ожидании пиров и просто сытных завтраков и обедов.